В ноябре прошлого года в Дагестане приговорили к 12 годам колонии местного жителя Заура Бекмурзаева, которого признали виновным в сексуализированном насилии над ребёнком. Мать пострадавшей девочки Ашура Абдуллаева пять лет посвятила тому, чтобы он получил наказание. Она рассказала Даптару, как празднование свадьбы обернулось бедой для всей семьи и почему матери-одиночке в республике сложно добиться справедливости.

Ясмина Карданова, хирург-ординатор из Владикавказа, десять дней провела в турецком Хатае, одном из самых пострадавших от землетрясений городов. В один из дней, когда Хатай в очередной раз тряхнуло от афтершоков, она сама попала под завалы и получила травмы. Один из работавших вместе с ней спасателей в тот день погиб. Ясмина рассказала Даптару, как решилась на такую поездку, что чувствовала, работая на завалах с утра до глубокой ночи, и что придавало ей силы не унывать и бороться со смертью до конца.

На Северном Кавказе в виде наказания женщин часто обривают налысо или остригают им волосы. Иногда экзекуция сопровождается побоями, иногда жертва настолько запугана и подавлена, что даже не сопротивляется. Даптар разбирался в сложившейся насильственной практике.

В январе 2023 года муфтий Чечни Салах Межиев выступил с призывом не запрещать разведенным матерям общение с детьми. Религия обязывает мусульман не препятствовать встречам детей с матерью, заявил он. На Северном Кавказе большая часть матерей теряют возможность общаться с детьми после развода. Часто маме запрещено даже навещать детей, и они не видятся годами. Но воспримут ли обращения священнослужителей о правах матерей?

В прошлом году широкую огласку получил случай в Махачкале: в сети появилось видео, как в детсаду воспитательница бьет и швыряет о стену пятилетнего ребенка с аутизмом. Мама пострадавшего мальчика Диана Мурклинская не исключает, что это был не единичный случай – она раньше замечала у сына ссадины и кровоподтеки, но думала, что он неудачно упал во время игр. Диана рассказала Даптару, через что ей пришлось пройти, чтобы избившая мальчика воспитательница понесла наказание.

Ибрагим Ихлазов родился в Махачкале, окончил художественное училище имени Джемала и почти – Строгановку, но, как говорит он сам, «после третьего курса наши пути разошлись». Сейчас Ибрагим живет в Махачкале и почти все его работы вызывают, скажем так, беспокойство у тех зрителей, что любят #нашидагестанскиетрадиции как концепт. Мы поговорили с художником о том, почему он так пристально смотрит на женщин, зачем рисует большие зеленые яблоки, как понимать пикирующую матрешку и что не так с газырями на мужских торсах.

«Много лет мне не хватало решимости, чтобы разорвать все и уйти. Я уходила и возвращалась после извинений, обещаний исправиться и перестать издеваться над нами. Через пару дней все начиналось по новой, а муж с усмешкой произносил: ‘Поверила? Вернулась? Ну и дура’», – вспоминает Джамиля из Махачкалы. Ей 52 года, и она до сих пор пытается понять, почему у нее так подавлена способность к сопротивлению.

«Команда против пыток» работает на Северном Кавказе более 20 лет. Сейчас юристы ведут дела по четырем заявлениям от женщин, которые прямо или косвенно пострадали от насилия со стороны силовиков. Это Юлдуз Курашова и Циля Якубова из Дагестана, а также Елизавета Б. и Эсет Умарова из Чечни. Даптар поговорил с правозащитниками о женщинах, которые не побоялись бороться с полицейскими, а также о том, что давало им силы, и как они живут сейчас.

Предательство! Это первое, что услышали авторы проекта «Отцы и дочки», объявив о его запуске. Второе – «попахивает феминизмом». Хотя, казалось бы, где феминизм, а где разговор с папой? В рамках проекта «Отцы и дочки» Даптар публикует письма выросших дочек. Они, как всегда, о любви, о том, как сложно бывает произнести это слово. И как важно услышать.