Лейла Гиреева из ингушского села Кантышево в ноябре сбежала из дома, где, по ее словам, ее били и «изгоняли джиннов» из-за того, что она атеистка. Сейчас она в Санкт-Петербурге, но не чувствует себя в безопасности. По заявлению матери девушку объявили в федеральный розыск за кражу, а сама Лейла написала заявление в Следственный комитет о давлении родственников и угрозах убить ее.

Заперла дверь, взяла самые огромные ножи

Видеобращение с просьбой о помощи появилось в сети 23 ноября. На нем девушка, назвавшаяся Лейлой Гиреевой из Ингушетии, говорит, что 14 ноября добровольно ушла из дома из-за побоев и давления со стороны родителей. Она также говорила, что в съемную квартиру Петербурге, где она жила последние несколько дней, пытаются проникнуть ее родственники.

«Родители хотели изменить меня, мои ценности, – сквозь слезы рассказывает девушка на камеру телефона. – Лечили меня психиатрами, пичкали таблетками, били меня и угрожали убить. Поэтому я прошу не выдавать меня моим родственникам. Они заново начнут меня пичкать антидепрессантами каждый день, чтобы вылечить от моего атеизма, бить меня палкой у религиозного деятеля. Я не хочу возвращаться в этот ад».

Сразу же Лейла написала правозащитникам, которые были с ней на связи: «Я заперла дверь. Взяла самые огромные ножи. И баллончик. И карточку адвоката. И соглашение с адвокатом. Я не проиграю свою свободу».

В тот момент, когда под постом с видео Лейлы стали появляться первые комментарии (одни со словами поддержки, другие с угрозами и проклятиями в адрес «вероотступницы»), к дому по адресу Социалистическая, 5, где скрывалась девушка, уже ехал адвокат Александр Передрук, наряд полиции, который по совету правозащитников вызвала сама Лейла, и Владислав Хорев – тот самый человек, что помог ей бежать из Ингушетии.

Они [родители] сказали, что я теперь мусор. Что никто меня не возьмет замуж

Надоели тревожность и страх

Как удалось узнать «Даптару», 30 октября 2022 года, за две недели до побега Лейла попросила совета у подписчиков телеграм-канала «Феминизм. Кавказ». Она рассказала, что родители избивали ее по любому поводу: не так пьет чай, не так повязала платок. Кроме того, они оправдывали парня, который убил сестру из соображений «чести», и говорили, что ее ждет та же участь, если она опозорит семью.

«Я еще учусь, но нахождение в этом доме с каждым днем становится все сложнее и тяжелее для меня, – поясняет она в комментариях. – Отец избил меня по голове за желание сменить профессию. Типа не слушаю его совет быть врачом. Они [родители] сказали, что я теперь мусор. Что никто меня не возьмет замуж. Мама такая: “А ты думала, мы оставим тебя в покое. Если ты выйдешь за иностранца или русского? Слышала про девушку, которая вышла за узбека, он ее избивал и от нее отказались родители.  Хочешь быть как она?”. Если такова цена моей свободы и душевного спокойствия, хочу. Надоели тревожность и страх, я думала, что это со мной что-то не так. Но оказалось, я прекрасно себя чувствую, когда их нет дома».

Пользователи поддерживали Лейлу, дали контакты правозащитников из кризисной группы «CK SOS». Через несколько дней Лейла нашла в соцсетях Владислава Хорева. Владислав – ведущий разработчик международной IT-компании, автор визуальной новеллы «Побег в Москву». Главный герой этой игры – русский парень Семен, который помогает девушке из Дагестана Алие сбежать от прессинга родителей.

На создание игры Владислава, по его словам, вдохновила история побега чеченки Аминат Лорсановой. Спустя некоторое время к нему за помощью обратилась дагестанка из Тюмени Милана Магомедова и Владислав стал героем собственной игры.

«Лейла – теперь она просит называть ее Белль – узнала обо мне через СМИ, в том числе через Даптар, – рассказывает Владислав. – Незадолго до побега она нашла меня в соцсетях. Рассказала, что у нее дома очень сложная ситуация и она полна решимости бежать. Я решил ей помочь».

Семья угрожает связями

Рано утром 14 ноября, пока дома все спали, Лейла собрала вещи, взяла с собой документы и уехала на маршрутке в Назрань, где ее ждал Владислав. Там они сели в такси до Владикавказа, оттуда вылетели в Москву, а затем на поезде приехали в Петербург.

«В тот же вечер родственники написали мне в инстаграме, что в меня вселился дьявол, – говорит Лейла. – Через два дня ингуши стали писать Владу о том, что он украл несовершеннолетнюю девушку. Но мне 18, они врут. Не знаю, как они на Влада вышли, может по камерам или билетам, которые он покупал на свое имя. Семья угрожает мне связями, а они у них очень большие. Отец у меня бывший полицейский, а дядя со стороны отца работает майором полиции [в Ингушетии]».

16 ноября Владислав и Лейла обратились в кризисную группу «Марем» с просьбой объяснить, как сняться с розыска (в том, что Лейлу со дня на день объявят в розыск, они не сомневались), а через два дня на сайте МВД обнаружили, что девушка находится в федеральном розыске «по статье УК». Номер статьи указан не был, но Владислав и Лейла предположили, что родственники обвинят девушку в краже. Мать Лейлы Марета Гатиева, с которой девушка продолжала переписываться после побега, грозилась использовать любые способы, чтобы вернуть дочь домой…

Это не первый случай, когда родственники сбежавших из дома девушек обвиняют их в кражах. Так произошло с четырьмя сестрами из Дагестана – семья заявила, что они перед побегом украли 50 тысяч рублей.

Взяла самые огромные ножи

Лейла с Владиславом нашли адвоката и заключили соглашение с ним. Но до 23 ноября девушка надеялась, что все обойдется. Она одна жила в квартире, что снял для нее Владислав, гуляла по Петербургу, а на одной из людных улиц по совету правозащитников («чтобы видно было, что ты свободна и никто тебя не принуждает») записала первое видеообращение. Правда, в сеть его не выложила: не хотела громкого скандала и знала, что для родителей огласка станет позором.

На первое время Владислав одолжил девушке 10 тысяч рублей – своих денег у Лейлы не было, он не хотел, чтобы она чувствовала себя зависимой. К тому же он жил отдельно и не мог постоянно находиться рядом и оплачивать ее расходы.

Часть этой суммы Лейла сразу потратила на покупку гитары – дома ей не разрешали заниматься музыкой. «Я не знаю причину запрета играть на музыкальных инструментах – то ли ислам, то ли традиции, – говорит Владислав. – Но она была так счастлива! Прислала мне фото, как сидит и пробует играть».

22 ноября в телеграм-канале «Феминизм. Кавказ» Лейла под своим старым постом оставляет новый комментарий: «Я сбежала, мне есть, где жить, на что жить, появились друзья, в психиатрах я больше не нуждаюсь, я сияю». 

На следующий день в панике она написала Владиславу, что в подъезд ломятся какие-то люди, предположительно ее двоюродные братья.

«Я заперла дверь. Взяла самые огромные ножи. И баллончик. И карточку адвоката. И соглашение с адвокатом. Я не проиграю свою свободу», – заявила Лейла.

Райотдел и Центр Э

…Лейлу со всеми ее вещами отвезли в 28-е отделение полиции Петербурга. Один из сотрудников кивнул в сторону гитары: «Что же такое нужно было сыграть, чтобы тебя задержали?».

Владислав следовал за Лейлой до отделения на каршеринговой машине, вел съемку и все время был на связи с правозащитниками из «СК SOS» (организация в основном помогает ЛГБТК-людям, но здесь откликнулись на просьбу о помощи, хоть Лейла и гетеросескуальна). Через две минуты после того, как он написал «Хожу возле отдела, кавказцев снаружи нет», его задержали сотрудники Центра по противодействию экстремизму.

У Владислава уже опыт общения с «эшниками» – когда он помогал Милане Магомедовой, его тоже задерживали, но допросили и отпустили, убедившись, что он не вербовщик. На этот раз Владислава пугали статьей. Полицейские сообщили, что родственники Лейлы обвиняют ее в краже «денежных средств и украшений на 75 тысяч рублей» и он может сесть за пособничество и укрывательство преступницы. По совету адвоката Марка Алексеева Владислав подтвердил знакомство с Лейлой, но, сославшись на 51 статью Конституции, отказался отвечать на вопросы, не касающиеся этого дела. Владислава отпустили, посоветовав «на будущее проверяй, вдруг ты экстремистов спасаешь».

«Я за себя не боялся, боялся за Лейлу, – говорит Владислав. – Ее к тому времени уже несколько часов держали в отделении и появилась информация, что девушку могут передать ингушским полицейским. Те бы доставили ее в Назрань и отдали родственникам. Что бы произошло потом, трудно сказать».

Задушат как собаку

Лейлу отпустили спустя восемь часов с предложением «разбираться самой со своей семьей», сняв перед этим отпечатки пальцев. Но ни ей, ни ее адвокату не показали процессуальных документов.

В тот же день Лейла через своего адвоката обратилась в Следственный комитет с заявлением, что ей угрожают убийством. «Я опасаюсь возвращаться домой, так как мои родители писали мне угрозы, что убьют, задушат и похоронят как собаку», говорится в нем.

По словам пресс-секретаря «СК SOS» Александры Мирошниковой, Лейлу спасла широкая огласка. Журналисты и неравнодушные люди принялись звонить в отделение и требовать ответа, почему девушку удерживают так долго и не отдадут ли ее прямо в руки родственников.

Множество людей писало в сообщениях группе «Марем» об опыте общения с полицейскими из 28-го отдела.

«Я позвонила, – рассказала подписчица Мадина (здесь и далее имена изменены по соображениям безопасности – прим. Даптара). – Там сотрудник полиции стал меня укорять: “Вы нам все телефоны оборвали, из-за вас кто-нибудь, кому нужна срочная помощь, дозвониться до нас не сумеет!”».

Петербурженка Лиза узнала о ситуации из соцсетей и отправилась к отделению с передачей для Лейлы. От Владислава она узнала, что Лейла вегетарианка и любит пиццу. Возле отделения Лиза оказалась не одна.

«Позже подошла девушка с еще одной передачей, тоже отнесли в отдел, – говорит Лиза. – Полицейский сказал, что она поела, спрашивал, зачем мы там стоим. Мы ему объяснили, но он явно не воспринял это всерьез, задавал вопросы насмешкой. Еще он заявил, что Лейлу передадут инициатору розыска, несмотря на ее совершеннолетие».

«Я звонил на горячую линию МВД Петербурга с жалобой на ситуацию с Лейлой Гиреевой, – делится волонтер одной из правозащитных организаций Денис. – Мне сказали, что обязательно ответят в течение обычного срока, а это 30 дней».

Вряд ли тут можно рассчитывать, что девушку защитит государство. Когда правительство взяло курс на “сохранение семьи”, мало кому интересны желания человека, который хочет из этой семьи вырваться

Мало били ее

В паблике «Вести Ингушетии» 23 ноября было опубликовано сообщение от лица мамы Лейлы Мареты Гатиевой. Женщина уверена, что ее дочь сманила некая организация, которая спонсируется из Америки и имеет своей целью «оклеветать устои и традиции». По мнению матери, правозащитники «опорочили честное имя их семьи», «поверили девочке, но не удосужились проверить информацию».

По ее словам, накануне побега Лейлу собирались везти во Владикавказ на повторный осмотр у психиатра для постановки диагноза и замены выписанных ранее препаратов. Теперь, как говорит Гатиева, Лейла «отлучена от семьи, от родни», это «увело ее из вуза (девушка студентка первого курса психологического факультета Ингушского госуниверситета – прим. Даптар) и разбило сердце большому количеству людей». 

«Дочь однозначно лжет, я поражена ее поведением, она такой не была, – заявила Марета Гатиева. – К психиатру она сама просилась и таблетки сама пила. Она говорила, что подружилась с привидениями и еду [для них] под кровать ставила и еще много чего, всех домашних извела этими рассказами. Лейлу увезли, посулив прекрасную жизнь, купив билет и пообещав, что она ни в чем не будет нуждаться. Иначе она никогда бы не пошла на такой рискованный шаг».

На вопрос, действительно ли Лейла украла украшения, ее мать отвечает уклончиво: «Мы предполагали, что могла. Потому что раньше тоже брала деньги, потом извинялась, говорила, что вернет».

Гатиева отрицает, что кто-то из ее семьи ездил за Лейлой в Петербург: «Ни один родственник за ней не поехал. Это все ложь. Братья дома, не их дело вмешиваться, пока мы не просим».

Сейчас Лейла в относительной безопасности, но расслабляться еще рано, говорят правозащитники из «СК SOS». Они напомнили, что в Ингушетии продолжают происходить те же убийства по мотивам чести и приводят в пример Лизу Могушкову, с которой расправился брат. Его приговорили всего к двум годам ограничения свободы – но продолжает жить дома, ходить на работу и гулять и только за пределы Ингушетии выезжать не должен. 

«Ситуация с Лейлой довольно тяжелая, поскольку она не только сбежала из дома, но и “ославила” свою семью, выложив в сеть видеобращение, – поясняет одна из активисток кризисной группы «Марем». – Кроме того, она назвалась атеисткой, что увеличивает риски. В комментариях под ее видео на нашей страничке в инстаграм пишут, что ее нужно “найти и наказать”, что “таких убивают”. Некоторые отметили сережки с крестиками в ее ушах и расценили их как христианский символ – это отдельный сильнейший триггер. И почти все пишут, что “мало били ее”. И вряд ли тут можно рассчитывать, что девушку защитит государство. Когда правительство взяло курс на “сохранение семьи”, мало кому интересны желания человека, который хочет из этой семьи вырваться».

Лидия Тимофеева