На днях мать троих детей Нина Церетилова обжаловала решение суда о передаче двух сыновей и дочери ее бывшему мужу Магомеду, отцу детей. Магомед показался суду первой инстанции более ответственным родителем. Несмотря на солидные долги по алиментам, наличие двух жен и детей от них. Несмотря на отсутствие собственного жилья и стабильного заработка. Верховный суд же постановил, что дети должны проживать с Ниной. Но Магомед не торопится их возвращать.
Против «полиции морали»
«Столько человек против нас двоих (имеет в виду адвоката – «Даптар»). Это было тяжело, но решение вынесли в нашу пользу… Борьба, которая длилась больше года, закончена», — говорит Нина на видео, сделанном после последнего заседания суда по определению места жительства детей.
Голос Нины дрожит, она волнуется и очень устала за столько месяцев борьбы не просто с бывшим мужем и его семьей, но и с целым легионом людей, которые ополчились против нее из-за ее отказа подчиниться одному из главных правил Дагестана: хорошая женщина – это женщина тихая, послушная и в платке.
Трое детей Нины – Мухтар, Марьям и Ибрагим – находятся сейчас у отца, их точное местоположение пока не известно. На последнем заседании суда Магомед заявил, что дети в селе в Унцукульском районе Дагестана, а он планирует переехать с ними в Москву. Но уже после заседания, когда решение в пользу Нины было подписано коллегией из трех судей, адвокаты Магомеда (а их у него целых четыре) издевательски бросили Нине и ее защитнице Екатерине Ляликовой – «Ищите детей в Чечне».
Нину и Катю поздравляют знакомые и коллеги. Ведь их победа – это одновременно победа и многих других женщин, не согласных довольствоваться отведенным им вторым местом, жить по законам, где ты всегда виновата, и мириться с бытовой дискриминацией.
Бывший супруг и его группа поддержки постоянно поливает ее грязью в соцсетях и призывает «разобраться с этим отродьем собак и свиней»
С тех пор как Нина стала героиней нескольких фильмов о людях, не вписывающихся в традиционалистскую кавказскую модель, у нее начались проблемы – ее преследовали и неоднократно угрожали покалечить и даже убить.
Но многие поддержали Нину: не так уж много людей решаются открыто рассказать, что с ними произошло, тем более на Кавказе. «Новая газета» даже поместила фотографию Нины на первую полосу одного из номеров, а текст назвали «Есть такая Нина, которая все-таки смогла».
Нина не только смогла пройти через тяготы судов, угрозы и волны ненависти – она проходит через них до сих пор. Бывший супруг и его группа поддержки постоянно поливает ее грязью в соцсетях и призывает «разобраться с этим отродьем собак и свиней». По поводу решения Верховного суда, например, он выразился кратко и емко: «Бухари верховного суда присудили детей собутыльнице Нине» (запись потом молодчик стер). Нину это не страшит: она ждет детей домой и будет судиться дальше, если бывший супруг захочет оспаривать и это решение.
«Сторона Магомеда будет подавать кассацию. Хотя я думаю, самому Магомеду надоело это, тут скорее желание его юристов. Там было четыре юриста, которые считали, что они самые крутые, могут вести себя, как угодно, а тут все пошло не в их пользу», – рассказывает Нина.
Взять измором
Война за детей началась около года назад. Магомед Церетилов, который с 2017 года проживал в Москве с одной из жен, был остановлен сотрудниками ГАИ и лишен водительских прав из-за задолженности по алиментам в размере около полумиллиона рублей. Магомеду пришлось вернуться в Махачкалу и он, длительное время не общавшийся с детьми, первым делом их выкрал. Детей пришлось возвращать с полицией.
После этого бывший муж применил обычную в таких случаях тактику — начал забирать детей из школы и дома в любое время, не предупредив их мать, и натравлял на Нину органы опеки, заявляя, что в ее квартире притон. Нина пошла в суд, чтобы определить местожительство детей раз и навсегда – и проиграла.
Одним из аргументов отца стало административное наказание Нины за побои, нанесенные дочери.
«Картина там была такая, – рассказывает адвокат Нины Екатерина Ляликова. – Магомед приходил, когда ему вздумается, например, часов в 10 вечера, когда дети уже должны спать, стучал в дверь, требуя, чтоб ему дали увидеть детей. Нина в такое время дверь ему не открывала, а бывший муж снимал все на телефон как доказательство, что ему чинят препятствия в общении с детьми. Нину это, конечно, сильно выматывало. В тот день Магомед в очередной раз забрал детей, не предупредив ее. Они вернулись в 11 вечера с незнакомым водителем, мальчики поднялись домой, а Марьям нет. Нина полчаса искала ее по темным дворам, уже навыдумывала себе всякие ужасы, а нашла беседующей с незнакомыми мужчиной и женщиной. У них не самый благополучный район, такая «прогулка» могла закончиться очень плохо, Нина была напугана, рассержена и, приведя дочку домой, несколько раз ударила ремнем ей по ногам. Мама дочку наказала, та на нее обиделась, утром побежала к отцу, а ему ситуация оказалась на руку. Он сразу же обратился в полицию. Уже в Верховном суде судья спросила, а пытался ли Магомед обсудить с Ниной, что такие вещи в воспитании неприемлемы? Он ответил, что нет, что ему с ней говорить не о чем».
Было видно, что дети к ней очень привязаны: она вела прямые эфиры, во время которых младший сын мог подойти и поцеловать ее в щеку
Вторым веским аргументом в пользу Магомеда было решение самих детей. В суде первой инстанции двое старших, которые несколько дней до суда находились у отца, сказали, что хотят проживать с ним. Младший остался с мамой.
«У них такого опыта не было, отца они в последние годы не видели, соскучились по нему, наверное, им было интересно попробовать с ним пожить, – считает Екатерина Ляликова. – К тому же мы уверены, что он сильно настраивал их против матери: использовал и религиозную тему, говоря, что она вероотступница, что жить с ней запрещено. И что им должно быть стыдно за то, как она выглядит. Я уверена, что таких мыслей у них не было, пока папа им их в голову не заложил. Нина позитивная, она разделяет их интересы: заботилась об их образовании, каталась на горных лыжах, поощряла их развитие. Было видно, что дети к ней очень привязаны: она вела прямые эфиры, во время которых младший сын мог подойти и поцеловать ее в щеку. Даже мысли не возникало, что там, в семье есть сложности».
Правила поведения для матерей
На суд первой инстанции Нина пришла с толстой папкой. В ней были характеристики на детей из школы, их грамоты, счета по оплате частной школы, кружков, в которые дети ходили, справки от педагогов по живописи и игре на гитаре, счет от ортодонта за брекеты для старшего сына, и прочие документы, подтверждающие, что она ответственная мать, заботящаяся не только о здоровье, но и о развитии детей.
Бывший муж Нины принес фотографию ног дочери, где хорошо видны следы от ударов ремнем и компакт диск, на который записал «компромат», собранный на страничке Нины в инстаграме
И вот тут началось самое интересное. По мнению самой Нины, судья Амир Амиров еще до разбирательства уже определился, чью сторону он примет.
«Его не смутило, что у Магомеда такой долг по алиментам, – удивляется Нина. – Не смутило, что при этом у Магомеда две жены и на вопрос о способности обеспечивать детей, он отвечает уклончиво. А вот мое колечко в носу вызвало ряд странных реплик, мол, мы не знаем, где у вас еще пирсинг».
Магомед представил в суде «видеодоказательства» – записи сториз Нины, где был, в частности, и клип «Лета», который записывался командой молодых художников и музыкантов, куда входила и Нина. Творческий видеоролик был представлен как документальная фиксация события, как просто некое видео, где на крыше многоэтажного здания танцует компания молодых ребят и девушек. Сама крыша, а также участие в съемках «несовершеннолетних» по утверждению Магомеда Церетилова, свидетельствовало о навязывании подросткам суицидальной тематики.
Отдельное внимание было уделено нескольким фотографиям, на которых Нина курит, и записи видеочата с подругой, где она держит в руках две бутылки вина. Особенное впечатление на судью произвел гимнастический снаряд пилон, установленный в кухне. Он был назван «металлическим шестом», вокруг которого «крутится дочь», а запись, где дети, дурачась, наряжаются в мамины вещи, была подшита к делу как видео «с переодеванием сына в парики, женское платье и туфли».
Никогда не принимал никакого участия в интеллектуальном, физическом и прочем развитии детей
Итак, 30 июля 2020 года Кировский суд в лице судьи Амира Закарьяевича Амирова пришел к выводу, что «дети не должны воспитываться в условиях, которые создала им Церетилова с учетом сложившихся традиций Российской Федерации и Республики Дагестан».
В решении суда сказано, что согласно странице Нины в инстаграме, «Церетилова ведет образ жизни, не соответствующий нормам и правилам поведения многодетной матери. На фотографиях изображены откровенного характера записи Церетиловой и разговоры о «сексе» и нетрадиционных отношениях, на ее теле изображены татуировки с надписями». Была упомянута в решении и трансляция с «Иисусом Христом», которая «негативно характеризует Церетилову».
Сама «негативно охарактеризованная Церетилова» у себя в инстаграм написала, что будет продолжать борьбу за своих детей и прокомментировала решение суда так:
«Он (отец детей) злостный неплательщик по алиментам, долг на сегодняшний день, что-то в районе 600 тысяч рублей (к слову сказать, где-нибудь в центральной части России его бы только за это уже лишили родительских прав).
Никогда не принимал никакого участия в интеллектуальном, физическом и прочем развитии детей (до марта этого года, не был лично знаком ни с одним учителем или репетиром детей).
Он не трудоустроен официально (во время нашего брака не работал вообще), не имеет никакой недвижимости или иного имущества (в суде говорил, что есть и то, и другое, но из-за суд.приставов не может на себя зарегистрировать).
У него одновременно две жены, в общей сложности 8 детей, двое из которых приёмные.
Органы опеки вынесли решение о проживании детей у меня.
До последних месяцев этот человек вообще проживал в Москве и здесь жить не планировал.
Не было ни чеков, ни документов, которые бы подтверждали его финансовое участие в жизни детей».
В инстаграме Магомеда Церетилова тогда еще не было никаких записей насчет суда. 30 августа он даже постит нравоучительную картинку, где описано, как сделать Россию цивилизованной страной – не мусорить, не материться, не давать взяток, не пить, не курить, не изменять любимому человеку, уважать культуру страны, уважать стариков.
Две жены и борода против цветных волос
На суде первой инстанции у Нины не было постоянного адвоката, она не думала, что это может оказаться необходимым. С одной стороны она, бизнес, что она построила самостоятельно, квартира, которую купила и дети, которые с ней живут и о которых она заботится. С другой – ее бывший муж без постоянного места жительства, обремененный еще двумя семьями и практически не общавшийся с их общими детьми последние несколько лет.
Решение, вынесенное судьей Амировым, казалось Нине настолько абсурдным и не вписывающимся в рамки законодательства, что она пыталась привлечь внимание к своей ситуации. В частности, приняла предложение телеканала «Дождь» сняться в документальном фильме. 27 ноября 2020 года на ютубе появился фильм «Снявшие хиджаб», где Нина откровенно рассказывает о своей жизни, о том, что надела хиджаб в 12 и, проносив его 17 лет, сняла спустя 4 года после развода с Магомедом. На Нину обрушился вал хейта и бывший муж принял в нем активнейшее участие.
Он появлялся в каждом паблике, где поносили фильм, скорбно сообщал, что он и есть бывший муж «этой муртадки Нины» и активно вербовал сторонников для борьбы с ней, а также и с «либерастней» и «нефорами». Под «либерастней» и «нефорами» подразумевались все, кто считал, что две жены, борода и постоянное поминание Аллаха никак не свидетельствует ни о нравственности, ни о способности растить и воспитывать детей.
Магомед просил свою «группу поддержки» жаловаться на рабочий аккаунт Нины – у нее свой магазин нижнего белья. Так он, по мнению адвоката Нины Екатерины Ляликовой, хотел лишить Нину единственного дохода.
«Он выдал всем ее контакты, адрес ее магазина, – рассказывает Екатерина. – К ней потом пришли мужчины в масках и балаклавах. Спрашивали, продаются ли у нее вибраторы: кто-то пустил слух, что у Нины не магазин женского нижнего белья, а сексшоп. А потом увидели камеры и ушли. Что они хотели, мы не знаем».
Поток оскорблений и клеветы в адрес Нины усилился многократно
Обе стороны готовились к новым судам. Интересы Нины взялась представлять юрист Екатерина Ляликова, на каждое заседание ей приходилось прилетать из Москвы.
«Я москвичка в четвертом поколении, в Дагестане ни разу не была, – продолжает Екатерина. – О Нине и ее истории не знала до 15 октября. А узнала благодаря флэш-мобу, посвященному кавказским братьям, который начала правозащитница Марьям Алиева в своем блоге. Нина там написала и о себе, отметила своего брата. Зашла на ее страничку, почитала, она много писала о своем суде, и мне захотелось ей помочь. Связалась с Ниной, попросила почитать апелляцию, решила ее поправить, и к 19 октября уже было 9 листов дополнений и ходатайство. Работаю бесплатно, Нина взяла на себя оплату билетов на самолет, мне 5 раз пришлось прилетать на суд и тут же лететь обратно в Москву».
Деньги на адвоката для Магомеда собирали всем миром через призывы в интернете. Наняли четырех. Мало кто из сторонников Магомеда знал о побоях, из-за которых беременная Нина с двумя маленькими детьми от него и ушла. Что при разводе имам в Буйнакске присудил ей четвертую часть от общего с Магомедом бизнеса, но деньги эти она так и не увидела. Что одна из нынешних жен Магомеда – бывшая подруга Нины, которая мечтает свести с ней счеты. Что в телефонном разговоре, который записан, она угрожает плеснуть кислотой Нине в лицо и напоминает, что дети Нины «будут стоять передо мной», а самой Нине придется «поползать».
Для большинства дагестанцев ситуация выглядела так: «у достойного брата-мусульманина власть хочет отнять его детей». А поток оскорблений и клеветы в адрес Нины усилился многократно.
Справедливости ради заметим, среди комментаторов, были и те, кто пытался говорить с позиции здравого смысла и норм ислама.
Нет ничего лучше для семьи…
14 декабря 2020 года Магомед забрал всех троих детей и увез их в неизвестном направлении. «Нет ничего лучшего для семьи, как отдых в горах», – написал он в своем инстаграме 18 декабря. Там же обозначено местопребывание – Унцукуль, село в горном Дагестане.
С середины декабря Нина не видела детей и не общалась с ними. Она подала апелляцию на решение суда первой инстанции – и началась новая волна судов.
«У них (у Магомеда и его адвокатов) были намерения завести уголовное дело, что я, якобы, растлеваю своего сына, произвожу какие-то действия сексуального характера, – рассказывает Нина. – Все это на основании записей из моих сториз. Там мой младший сын надел платье и веселился с сестрой. 19 февраля у нас в Дагестане был суд. Магомед не смог присутствовать, потому что якобы повредил ногу, у него была операция. Но уже на следующий день, 20 февраля, он исцелился и оказался в Чечне, откуда вернулся с внесудебным заключением эксперта с анализом внутрисемейных отношений. Причем анализ этот проводили без моего участия, но как-то «установили», что коммуникация с матерью – один процент из двадцати, а младший сын категорически против общения со мной. Это заключение суд принял в качестве доказательства. Почему это делалось в Чечне? Потому что там всё против матери».
…Старались нас задеть и оскорбить, прямо во время процесса показывали нам «фак», а суд не делал им даже замечаний
За время рассмотрения апелляции состав суда сменился трижды, продолжает Нина: «В конце концов среди судей был дагестанец, председатель, еще один судья русский и женщина-судья. Есть особое мнение одного из судей, его мы еще не видели, возможно, он будет не согласен с решением».
На суде Магомед и адвокаты настаивали, что образ жизни матери его детей неприемлем, ходатайствовали о проведении религиоведческой экспертизы ее сториз в инстаграме, сделанного с помощью одного из инста-приложений, маской с Иисусом. В этом им было отказано.
«Якобы я, выложив на своей частной страничке эту картинку, кого-то оскорбила, – говорит Нина. – Странно, что Магомед, будучи мусульманином, назвал Христа «Сыном Бога». В исламе у Всевышнего нет и не может быть никаких сыновей, божественная природа Иисуса не признается, он один из пророков, пророк Иса».
На судебных заседаниях, вспоминает Нина, бывший супруг предпочитал отмалчиваться, говорили в основном его адвокаты: «В прениях мы поняли, зачем их было столько: чтобы нас затушить. Нас двое – я, не обладающая какими-то серьёзными познаниями, и Катя – хрупкая девушка в противовес четырем дагестанским юристам, которые старались нас задеть и оскорбить, прямо во время процесса показывали нам «фак», а суд не делал им даже замечаний».
Бороться еще долго
«Когда решение было вынесено, мы были очень вымотаны. Я просто закрыла глаза, на меня нахлынули эмоции, я была наедине со своими мыслями. То, что тянулось больше года, закончилось», — рассказывает сейчас Нина.
На решение суд отреагировал и глава Дагестана Сергей Меликов. На сессии парламента он обращается к главе МВД: «Я просто не хочу, чтобы эта ситуация вернула нас в средневековье, к сожалению, у нас это иногда бывает, детей по крайней мере сегодня найти не могут. Поэтому я хотел бы в рамках решения Верховного суда, Абдурашид Магомедович, попросить вас, чтобы вы подключились к этой ситуации и обеспечили законное исполнение решения суда. Потому что, к сожалению, это республику не красит».
Но недолгая эйфория от решения суда разбивается о реальность – Магомед не торопится отдавать Нине детей, настаивает, что дети не хотят видеть мать.
На его страничке в инстаграме регулярно появляются публикации двух категорий. Первая должна свидетельствовать о том, как счастливы дети без мамы. Там Магомед в окружении смеющихся детей сидит, лежит и куда-то едет. Вторая категория призвана напоминать от какого ужаса он этих детей избавил – на них фото и видео со страницы Нины. Нина танцует перед зеркалом, Нина записывает прямой эфир с маской из звезд и блесток, Нина в домашней майке и шортах упражняется на пилоне. А еще те самые фото и видео, что, по утверждению Магомеда, порочат его детей и которые до того, как он выложил их у себя, мало кто видел.
Юрист пытался поговорить с Магомедом, но он общается с ним так же, как и в комментариях – посылает на три буквы
«Адвокаты Магомеда сказали нам – ищите детей в Чечне. Так это или нет, мы пока не знаем. Всегда есть возможность договориться, чтобы исполнение решения суда произошло добровольно, такого варианта нам бы и хотелось. Чтобы детей просто привезли к маме. Дошли слухи, что в селе, где находятся дети, с ними разговаривали психологи, и они хотят остаться там – потому что папа не заставляет их ничего делать, не заставляет ходить в школу», — рассказывает Екатерина Ляликова.
Нина добавляет: «Да, детей он не торопится привозить. Единственное, что он может сказать – что дети не хотят к матери. Во-первых, они не видели меня три с половиной месяца. Потом мы все знаем, что отношение Магомеда ко мне совсем не доброе. Его поведение странное, ведь даже глава республики уже дал поручение заняться этим делом. Мой юрист пытался поговорить с Магомедом, но он общается с ним так же, как и в комментариях – посылает на три буквы. А я не хочу травмировать детей, чтобы приходили приставы, забирали их, хочу, чтобы было спокойствие. Но Магомед говорит, что его не волнуют законы, ему не нужно спокойствие. А 17 марта он подал новый иск об ограничении меня в родительских правах. Бороться еще предстоит, возможно, долго».
Контакт с бывшим мужем после решения Верховного суда наладить так и не удалось – Нина записывает обращения к нему в своем инстаграме, призывает его одуматься и не вредить еще больше психике детей. Магомед отвечать не торопится, зато выкладывает фотографии «счастливой семьи» — записи в окружении детей, пишет, что они «по дороге в Чечню», разговаривают с мамой Нины. Сразу после суда он выложил пост с фото, на котором маленький ребенок сидит на полу с двумя автоматами, и подписью – «один с детьми против либерализма!!!» (на данный момент пост удален).
Судя по другим постам, детей Нине отдадут не скоро: «Наших детей в наглую хотят загнать в пидарасню… суд вынес решение в пользу аморальной, безнравственной матери… Детей ни кто ни когда ни заберет! Дети сделали свой выбор!» (орфография сохранена).
Мы написали Магомеду и спросили, как, по его мнению, участие детей в прямых эфирах, где незнакомые люди расспрашивают про семью, влияет на их психику, и нормально ли публиковать в общем доступе фотографии детей, размещенные раньше только в закрытом аккаунте. На вопросы он не ответил.
Екатерина Нерозникова
DAPTAR 