Свадьба и похороны по сегодняшний день остаются важнейшими церемониями в культуре народов Северного Кавказа. О свадьбах мы писали, корреспондентка Даптара Амина Дамадаева сделала два прекрасных материала на эту тему (раз и два). Похороны же тема тяжелая – тут не похохмишь, не разгуляешься. И хотя в большинстве дагестанских сел сами похороны дело мужское и только им можно на территорию кладбища, односельчане бдительно следят за тем, как долго и как строго женщины соблюдают траур. Гораздо внимательнее, чем за мужчинами. Наша корреспондентка поговорила с жительницами нескольких сел и обнаружила, что до сих пор скорбь – работа женская.
Историк-этнограф Майсарат Мусаева в своей научной работе «Похоронно-поминальная обрядность народов Дагестана в современных городских условиях» отмечает: «В похоронно-поминальном комплексе условно можно выделить три цикла. Первый цикл обряды, соблюдающиеся с момента смерти и до выноса умершего; второй обряды, выполняемые во время выноса покойника, по пути на кладбище, при самих похоронах и во время возвращения с похорон. Третий цикл – это обряды, соблюдаемые после похорон до годовщины смерти человека. Это еще и целая система воззрений, основанных на народных представлениях и религиозных предписаниях».
В целом, исламу удалось серьезно потеснить древние языческие ритуалы, складывавшиеся на протяжении многих столетий, однако это не исключило сохранения в похоронной обрядности некоторых древних представлений, элементов домусульманских ритуалов, считает Мусаева.
С этими «элементами» усиленно борются исламские духовные лидеры. В частности, духовное управление мусульман Дагестана в публикациях на своем сайте прямо пишет: «Не разрешается женщине, верующей в Аллаха и Судный день, соблюдать траур больше трех дней. Если же умер её муж, то ей следует пребывать в трауре 4 месяца и 10 дней».
Но в дагестанских селах до сих пор с восхищением вспоминают о днях минувших и о женщинах, которые после смерти близких – сына, мужа или брата – добровольно вычеркнули себя из жизни.
Корреспондентка Даптара собрала цитаты дагестанок, которые рассказывали, как скорбели их близкие-женщины или они сами:
– Папина бабушка, когда носила траур по брату, убирала палас и спала на глиняном полу. Под голову клала камень. Она не покидала дом, а когда было необходимо по какому-то делу идти в соседнее село, то шла босая, а свою обувь несла в руках».
– В Левашинском до 60-х годов была традиция «дегъо». До того, как тело отнесут на кладбище, во дворе покойного собирались его близкие родственницы, били себя, срывали с себя платки и чохто, рвали косы, царапали лица. А другие становились в круг и с плачем двигались вокруг них. Рассказывали, было несколько кругов, одни двигались по часовой стрелке, другие против.
– Мешок коричневый (были же такие колючие) их она и еще несколько женщин ее ровесниц носили, делали там прорези для головы и рук и надевали поверх одежды. Но это в военное и послевоенное время. Говорили, что когда-то тулуп носили даже летом, а сама я помню, как носили фуфайки, застегнув на верхнюю пуговицу. Некоторые носили пока не сносят, другие снимали через год или несколько.
– Близкие умершего 40 дней не выходили из дома покойного, не мылись, не расчесывали голову, не меняли одежду. Но 40 дней уже при нас стали делать, раньше 52 дня было.
– Одни носили черную одежду, другие носили то, что на них было на тот момент, когда они узнали о смерти. Целый день носили, вечером стирали, сушили и утром опять надевали. В соседнем селе Мюрего носили белый платок как траур. Траур не снимали кто год, кто два-три. Жены по мужьям или мама за молодым сыном всю жизнь носили. По-разному.
– Не припомню, чтобы кто-то рано траур снял и их осуждали, я бы сказала, что наоборот – не могли заставить снять. Другие люди сдирали с них. Или приносили новую одежду и говорили, смени уже. Старую фуфайку на базаре с одной женщины сорвали ее родственницы, когда она после многократных просьб не снимала траур. Эту фуфайку даже порвали на куски и выбросили. Но она на следующий день нашла такую же старую и снова надела.
– Была такая девушка из бедной семьи. Парень, за которого ее собирались отдать, влюбился в другую, в сестру своего друга из соседнего села. Когда сватовство расстроилось ее взяли и отдали замуж за старика, она ему по счету третьей женой была. У нее родилось трое детей, и один сын утонул. Человек, который его обмывал, ведро с этой водой отдал женщинам, чтоб они унесли и вылили куда-нибудь подальше, где люди особо не ходят. Считалось, что эта вода с покойника очень нехорошая, если прикоснуться – заболеешь. Так она подбежала, зачерпнула ладонью и выпила эту воду. Не умерла, конечно, до 86 лет дожила, но она до конца жизни не снимала траур по этому сыну. И видеть не могла его детских друзей, одноклассников. Плакала, причитала. Ее жалели, рассказывали – вот она так делает, в пример могли ставить.
– Те, кто носил траур, не посещали байрамы, свадьбы. Даже уразу не отмечали. Сам пост держали, саадака делали, но празднование не проводили.
– Моя мама носили траур по своему брату. В один день она была дома, готовила курзе. Зашла к ним одна из родственниц, а потом разнесла по селу, что нет там никакого траура, сидит курзе готовит.
– Вспомнить, чтоб женщина недостаточно носила траур и ей предъявили или поколотили, не могу. Но могли на словах осудить. Про таких говорили: «Как они уважают живых, если своим мертвым уважения не делают?»
– 40 дней уже не делают у нас, 8 дней и все. Памятник ставят и расходятся. Черное носят годами. В основном мама, сестра, жена. У меня двоюродный брат умер, я год носила. Все по-разному, конечно. В соседнем селе у одной женщины сын молодой умер, так она не кушала, на свет не выходила, все время плакала. Потолки же раньше глиняными был, капало с потолка, и глина сходила, она на это не смотрела, ничего не хотела. Год она была в трауре и заболела сильно. И когда умирала, сказала: «Я это глупо сделала, вы не делайте».
– Летом в знак траура теплую верхнюю одежду одевали. Было так, если ты разденешься – это стыдно. Снимали траур тоже потихоньку. Ночью мыли мы платья, а утром высыхало, надевали. Другое платье одеть тебе уже было стыдно. Когда долго носишь, люди говорили: «Снимай, на этом пусть плохое уйдет» или «Снимай, хватит, у тебя другой сын есть, из-за него живи».
– Женщин в трауре старались поддерживать, приходили к ним. О тех, кто строго носил траур, говорили с уважением, об их всем тухуме так говорили, у них мол такая женщина.
– Очень много есть случаев, когда свадьбу сыграли, пару месяцев прожили, муж умер, траур и потом так в жизни оставалось. У нашей родственницы током убило мужа, она была беременна. Родила девочку. Сорок лет носила траур, на каждых похоронах о нем плакала, вспоминала. Чтобы родственники говорили – «выходи снова замуж» – такого нету. Это позор же. «Он в земле гниет, а ты замуж пойдешь снова?», – скажут ведь люди.
– У мужчины если жена умерла, он обычно где-то год траур держит. А потом может и жениться. Сейчас есть такие, которые больше не женятся. Может их немного, но они есть. Но в принципе, кто придерживается ислама, имеет право после траурного мероприятия жениться сразу.
– Моя бабушка всю жизнь носила траур после смерти брата. Когда она была молодая, у нее умер брат, на него обрушилась скала. И она по нему всю жизнь носила траур. Не участвовала в празднествах, не ходила на свадьбы, я ее никогда на свадьбе не видел. Говорили, что во время свадеб своих детей она покидала дом. С нами, со внуками, было ласковой, помню, что смеялась, но в обычной жизни была очень сдержанной.
– Моя прабабушка носила траур по брату до конца жизни. На момент его гибели она была взрослой, замужней. Были дети. Прабабка смириться не могла, даже могилу, говорят, разрыли, чтобы показать ей брата. Она до конца жизни не сняла траур, не легла в постель, спала на полу, под голову клала мелкую подушку, которую кладут, когда сидят на полу. И не приходила к мужу в постель. У них испортились отношения. Это были 20-е годы. Окружающие, наверное, относилось как геройскому поступку, с уважением относились.
– В прежние времена женщины после смерти мужа второй раз замуж не выходили, а уже при бабушке начали выходить.
– Когда папа умер, мама почти год дома сидела и траур носила. Она каждый вечер пекла лепешки и раздавала их с халвой вместе. Это по обычаю нашему. Мы, дочки, три месяца носили траур, но нам больше не разрешили. Сейчас не разрешают черное носить по умершему, мы надеваем синий.
– Если жена умрет, то мужчина бывает и год не ждет, а скоро женится. А вот женщины есть, которые замуж не вышли. Моя двоюродная сестра в 23 года осталась без мужа. И жена дяди. Даже в шутку не разрешают говорить, мол, вот мы тебя выдадим замуж.
Записала Рита Ройтман
DAPTAR 