С чем приходят к психологу женщины в КБР? Решаются ли на это мужчины? Как раскрыть гордых горцев? Об этом «Даптар» поговорил с Мариной Докшоковой, психологом, членом Ассоциации развития психотерапии и психоанализа СКФО.

Пойти к психологу? Не поймут!

— С какими вопросами обращаются наши женщины к психологу?

— Как правило, это тема отношений. Как к ним относятся родители, почему так себя ведет мужчина, семейные неурядицы, вопросы, связанные с разводом. В общем, все как везде. Но есть, конечно, и свои «национальные особенности». Например, муж берет вторую жену и она вполне привольно живет отдельно. В то время как первая жена, и так обиженная, ещё и тащит на себе всё хозяйство и родню мужа. Но родственники мужа поддерживают мужчину, ссылаясь на религию, традицию. А жене тяжело это выносить, но «нельзя разрушать семью». И она ищет помощи у психолога.

Или вот мужчина заявляет своей невесте, что раз по традициям нельзя жить интимной жизнью до свадьбы, то у него «законно» есть другие женщины «для утех». И все твердят, что это нормально для неженатого мужчины, надо смириться и не ревновать. А девушка снова оказывается в тупиковой ситуации и ищет решение, что же делать с этой трудной любовью.

— В интернет-дискуссиях часто видно, что и совсем молодые девушки уже буквально раздавлены грузом психологических проблем, а жизнь ведь только началась…

— Да, как правило они разрываются между давлением родителей, традициями и «веяниями нового времени». Иногда сами девушки, ощущая, что они своего рода «товар», который надо выгодно продать замуж, принципиально «портят» себя: например, вступают в интимные отношения не по любви, а просто назло. Назло родителям, укладу или боясь, что у парня «заведутся другие женщины для утех». Потом тоже мучаются, потому что и удовольствия от этого они не испытывают. Ведь это не осознанное решение, не для себя, а опять «для них», пусть и со знаком минус.

— А ещё я с трудом представляю себе сцену: молодая невестка и вдруг «я к психологу»…

— Есть такая проблема, кстати. Например, девушки, точнее, уже семейные молодые женщины когда ощущают, что что-то идёт не так, особенно живя в большой семье со свекрами, кучей других родственников — золовок, бабушек, деверей, как часто у нас это бывает — и рады бы обратиться за помощью к специалисту, но просто не могут! Потому что постоянно кто-то приходит в гости, надо встречать, множество людей находится рядом, границы личностные постоянно нарушаются, а у женщины элементарно нет возможности уединиться хотя бы на 45 минут, чтобы её не начали дёргать, подслушивать и тому подобное. Иногда проблемой оказывается и просто выйти из дома, сказав, что пошла «к психологу»: не поймут.

— Возрастная вилка клиентов какая?

— Широкая. Начиная от подросткового возраста и до 50+. Обращаются и родители, чтобы я проконсультировала детей, но этим я практически не занимаюсь.

— А если говорить о социальном статусе?

— Психолог или психотерапия – это такая вещь, за которой обращаются люди, у которых первичные потребности всё-таки уже удовлетворены. То есть, это люди, которые имеют достаточный заработок, они не нуждаются. Человек, который может себе заработать только на хлеб и живет в жутких условиях – он к психологу, конечно, не пойдет. Не только из-за того, что нет денег, но просто там другие проблемы, насущные: поесть, одеться, не до психолога…

Вообще прослеживается такая тенденция, что у людей, скажем так, разного уровня обеспеченности – разные проблемы и разная степень уязвимости перед психологическими раздражителями. Но женщины даже из тех слоев общества, где они максимально загружены тяжелым физическим трудом и вроде бы «не до рефлексий» им должно быть, имеют те же чувства, пусть и не так красиво озвученные… И в условиях эмоциональной депривации, где женщину не ценят, не поддерживают эмоционально, где она не ощущает тепла, а тем более где её морально, а то и физически разрушают, она может выдавать различные импульсивные реакции и зависимости. Вплоть до алкоголизма и суицида.

Гадалки VS психологи

— Как клиенты реагируют, когда начинает вскрываться какая-то «неудобная правда»?

— Правда вскрывается не сразу в процессе терапии. У каждого психолога, конечно, свои методы, но аналитическая терапия идет постепенно, к этому времени клиент успевает подготовиться. Но правду принимать о себе действительно сложно. И даже в терапии это сложно делать, потому что это уязвимость, потому что всегда чувствуешь себя каким-то зависимым, маленьким, это отправляет в детское зависимое положение от взрослых. Но когда эта правда открывается в терапии и рядом с тобой специалист, то всё это переносится достаточно хорошо. Бывает, конечно, в такой переломный момент клиентка сбегает из терапии, когда следующим шагом придется признать, что она находится в патологических отношениях и так жить нельзя, например.

— …и побежать к «колдуньям»? Кстати, почему у нас до сих пор так популярно это?

— Существует такая психологическая защита: фантазии о всемогуществе. Эти защиты есть, и в терапии они есть, и терапия направлена в том числе на то, чтобы проработать эти фантазии. Они нам необходимы, чтобы справиться, скажем там, со своей ничтожностью по сравнению со всем, что происходит во Вселенной. К примеру, чтобы принять тот факт, что не полюбит меня тот парень, как бы я ни хотела этого. Но принятие реальности – это трудная задача. И эти посещения гадалок связаны именно с тем, чтобы получить ощущение влияния на ускользающую реальность. Если посмотреть на соотношение, сколько женщин обращаются к мистикам и сколько ходит к психологу, – я думаю, пока к гадалкам ходят чаще, к сожалению. Потому что пойти к гадалке гораздо проще, чем к психологу: здесь нужно открываться, что-то говорить, долго и упорно работать, встречаться со своими травмами и неприятной правдой.

— Выходит, пока наши женщины не отличаются смелостью?

— В наших женщинах часто ещё встречается потрясающий микс царственной гордости и почти рабской угодливости. Это что-то вроде генетического кода на тему привязанности: в своё время полноценную привязанность в нашем современном понимании просто невозможно было сформировать! У нас в традиции ведь как было: ребенок привязывался к деревянному ящику, а не к человеку. Он укладывался в люльку, а люлька выставлялась в общем дворе, а родной матери запрещалось ласкать своего ребенка, кроме как в моменты кормления. Так вырастали люди из поколения в поколения без сильных привязанностей: мужчины были готовы с легкостью умереть, женщины – похоронить родных мужчин, расстаться с родительской семьей без сожалений и т.д. Естественные чувства подавлялись, вытеснялись. И потом, нам же крайне важен фасад, то самое «что скажут люди», показать эту идеальную картинку, а что там за высоким забором или в душе – никого не касается. Главное – сохранить внешний вид. Так что одной из «национальных психологических черт» можно было бы назвать выраженную «нарциссическую акцентуацию».

Национальный вопрос…

— Как же с таким «национальным складом характера» решаются откровенничать на терапии?

— С этим, конечно, непросто. Но это тоже такая общечеловеческая особенность, когда мы даже в мыслях не можем себе чего-то позволить подумать, чего нам на самом деле хочется. Чтобы дойти до каких-то откровенных вещей в терапии нужно много времени. Строятся эти отношения тоже на доверии, то есть создается рабочий альянс, когда доверие между пациентом и терапевтом развито настолько, что можно открыто говорить, о чем думаешь, о своих желаниях и фантазиях. Это с одной стороны заслуга специалиста, а с другой зависит от личности человека. Иногда может пройти год, чтобы человек сказал «да, я на самом деле завидую», например.

А что касается «местных особенностей», то в прошлом году мы пытались создать такую психоаналитическую группу, где предполагались групповые занятия. Мы собрали какое-то количество женщин, но, когда они после первого занятия поняли, что это такое – работа в группе — они разделились на два лагеря. Одни говорили «мы хотим продолжить работу», другие категорически отказывались, сославшись на то, что открываться среди своих, где наверняка кто-то кого-то «опознает» – трудно.

Но если говорить о личной терапии – это тоже, конечно, про доверие. Конфиденциальность – это этика психолога, о чем я каждый раз напоминаю своим клиентам, но многим действительно бывает трудно открываться первое время, не в наших это привычках… Но вообще, когда человека действительно прижало, – он уже решается прыгать в терапию.

— А мужчины приходят на терапию или пока держат оборону?

— В разы меньше, чем женщины обращаются, конечно. Гендерная особенность, когда почувствовать себя слабым и обратиться за помощью невозможно. А уж тем более кавказцу. И вообще невыносимо – к женщине. Ко мне часто обращаются, пишут жены, знакомые чьи-то, мол, не могла бы я посоветовать мужчину-психолога, потому что к женщине-психологу за помощью обратиться – это удар по его мужской самооценке. Но есть и такие кто обращается ко мне. Опять же, больше про отношения, но частенько про то, как бы не оказаться под каблуком. А так, в основном, конечно, держатся за «я – мужик!» и предпочитают не обращаться за помощью.

— А бывало такое, что женщина ходит к психологу, меняется, и тут вмешивается мужчина, мол, вы мне её сломали, прекратите это?

— Когда женщина ходит на терапию – непременно высказывает, как воспринимает эти посещения ее вторая половина, такое есть. И выясняется, что некоторым мужчины начинают говорить, что нечего там делать. Тогда они украдкой начинают ходить или переходят в онлайн. Бывает, женщина начинает отстаивать свои границы, а мужчина злится: думает, что психолог научила её плохому, «жена стала бешеная». Иногда женщина сама этого не выдерживает и злится на психолога. Это всё тонкие моменты, иногда таким образом клиент говорит о своем состоянии, обращает агрессию к своему терапевту. Такое бывает не только у мужей с женами. У меня был случай, когда родители обратились за помощью по поводу их ребенка, уже взрослого, но потом, увидев изменения в его поведении, стали соблазнять какими-то другими удовольствиями, чтобы он перестал ходить ко мне на терапию.

Религией по психологии

— Семейные пары именно парами обращаются на терапию?

— Обращаются тоже, но семейная терапия достаточно сложная в принципе, а для гордых закрытых кавказцев – тем более. Может быть 1-2 консультации, а потом начинаются сложности, потому что кто-то в паре больше заинтересован в походе к психологу, а кто-то не может этого вынести и хочет сбежать. Но вообще больше шансов там, где именно мужчина проявляет инициативу пойти к психологу, а вот женщинам привести мужчину практически не под силу, либо с крайней неохотой он приходит. А потом, когда наблюдаешь за парой в терапии, то видно, что каждый хочет, чтобы ему было уделено больше внимания. Каждый хочет индивидуально работать, и лучше уж тогда индивидуально и работать изначально. В паре если тот, кто был инициатором похода к психологу, начнет свою индивидуальную терапию, то отношения всё равно изменятся в лучшую сторону. Не обязательно что они сохранятся, бывает и разводятся, и это лучший выход из положения может быть порой, но когда человек меняется, работает над собой, то ситуация так или иначе меняется.

— Как справляетесь с морально-этической дилеммой, когда вам как человеку хочется сказать «уходи от этого идиота!», а как психологу – нельзя давать прямые указания?

— Я стараюсь помнить о том, что люди, которые обращаются с такими трудными темами, всё равно понимают, почему находятся в этой реальности и почему эта реальность выносима для него. Ну, если нет каких-то серьёзных отклонений уже. Но да: таково правило – на терапии важно чтобы клиент сам пришел к тому, чего он хочет на самом деле. Потому что даже когда люди находятся в каких-то садомазохистских отношениях, они там всё равно находятся по какой-то причине, есть такое понятие как «вторичная выгода». Они получают что-то таким путём, пусть и неосознанно.

— Психология на Кавказе – какая ситуация с этим сейчас, какие перспективы?

— Она стала очень популярна. Люди начали читать статьи на каких-то сайтах, у психологов видео смотрят. Это радует: значит, есть понимание, что психология работает, что это не просто слова. Но бывают такие моменты, когда начитаются, наслушаются, и в голове винегрет информации, а ведь информацию ещё надо и отфильтровать. В интернете многое эмоционально заряжено, человек клюет на это без критики, а чтобы разобраться со всем – нужна индивидуальная кропотливая работа. А так получается сумбур и наше желание быть идеальными, соответствовать прочитанному, услышанному загоняет людей в тупик еще больше. Есть и кто стремится обесценить психологию, мол, традиции, религия – лучше, зачем она нужна вообще, эта богомерзкая психология. Причем, даже близкие самого психолога могут такое говорить. Да, пока ещё тяжело встроить это дело в наш менталитет, но процесс идёт.

Дана Алова