По ингушским традициям, несмотря на весь труд, вложенный женщинами в вынашивание, рождение и воспитание, считается, что дети принадлежат отцовскому роду. Поэтому после разводов отцы часто отбирают их у матерей. И, конечно же, очень часто не позволяют даже общаться по телефону, не говоря уже о встречах. Заботу об отобранных детях, как правило, отцы не берут на себя, а перекладывают на своих матерей, сестер, новых жен и других родственниц. Так большинство детей остаются психологическими сиротами, которых насильно лишили матерей и недодали отцовской заботы и внимания.
Мадине 12 лет, ее младшему брату Исмаилу – 10. Шесть лет назад после развода их отец забрал их у матери. С тех пор ими занимаются их тети, сестры отца. Как рассказывает одна из попечительниц, это время для детей было невыносимо тяжелым – травмированным разлучением с матерью детям, пришлось столкнуться с упреками и оскорблениями со стороны родственников. Дети стали громоотводом для всей многочисленной родни, особенно для тех, кто не мог открыто высказать свои претензии к отцу детей и ненависть к их матери. К счастью, детей к маме отпускали. Но после нескольких дней, проведенных с ней, нужно было вновь расставаться и эта новая боль надолго выбивало детей из равновесия.
«Когда они приезжают, их не узнать, – говорит одна из родственниц. – Подавленные, скучные, будто на них небо упало. Уезжают в хорошем настроении, приезжают никакими. Я бы их с матерью оставила, раз они так любят ее. Мы все делаем для них. Но это же все равно не то, мама им нужна. Мальчик вообще сильно переживает. Я узнаю, что он говорил с матерью, если вижу его в хорошем настроении. Стоит ей позвонить и сказать «Исмаил, мой мальчик», он светится счастливый. Жалко детей. Они ни в чем не виноваты».
Лиане (имя изменено – прим.ред) повезло меньше. После тяжелого развода муж ее трое детей остались с мужем, а родственники не захотели ее поддерживать. Первые годы она старалась забрать детей, потом – добиться хотя бы общения. Добилась решения суда, чтобы ей позволяли с ними видеться, но решение не исполняется. Все, что сделали приставы за пять лет после вынесения решения – это оштрафовали бывшего мужа на пять тысяч рублей. По словам Лианы, дети во время их развода были маленькими, старшему было четыре года. И все эти долгие пять лет отец и его родня настраивали детей против нее, чтобы они не захотели к ней вернуться. Говорили, что она бросила их, что она плохая и т.д.
«Я уже не знаю, что делать, – говорит Лиана. – У меня в этом году в школу идет девочка, мне подсказали, в какую, я хотела привлечь психологов и с их помощью наладить диалог. Но боюсь травмировать их, они же не знают меня, не помнят. Если есть какое-то внушение или они не захотят со мной общаться, или если бывший будет противиться, я бы хотела забрать их. Это, конечно, бред, но я уже не знаю, что делать, я себя не чувствую больше матерью».
Самое меньшее из последствий насильственного разлучения – это комплексы, считает клинический психолог Зарина Куркиева:
— Неуверенность в себе, в первую очередь, низкая самооценка, дети считают себя неполноценными, сравнивают себя с другими детьми постоянно. Некоторые дети болеют. Это в первую очередь логоневроз, заикание, сказывается на речи, в общем. Почему-то в первую очередь страдает речь. Невротические болезни, невротические реакции, дергание глаза – и такие реакции тела бывают. Когда ко мне приводили детей с такими симптомами, я в первую очередь спрашивала, в какой семье они растут, есть ли связь с матерью. Некоторые дети ведут себя нормально, но когда начинаешь с ними разговаривать, оказывается, что у них огромная обида на маму или на отца. Иногда у них формируется чувство вины, дети начинают считать, что из-за них родители развелись. Тем более, если им не объяснять, что происходит. А наши родители не объясняют.
— А если ребенка с матерью разлучили, но отец делает все возможное? В таком случае может ли ребенок избежать тяжелых психологических последствий?
— 50 на 50. Отец может быть заботливым, но в любом случае у ребенка будет нехватка эмоционального тепла. И эти мальчики, которых разлучили с матерью, они бывают более грубые, агрессивные. Внутри у них все равно какая-то недостаточность любви. Тут еще большое значение имеет, при каких обстоятельствах дети лишаются мамы, я знаю девочку, у нее мама умерла от рака. Она была обижена все равно на отца, считала, что он ее довел до такого состояния. Поэтому там очень тонко и надо работать непосредственно с ребенком.
— Дети одинаково реагируют на разлучение с отцом и с мамой?
— Когда с мамой разлучают, детям приходится труднее, учитывая наш менталитет. Наши мужчины же грубые. И никто не собирается это менять, попробовать быть быть мягким со своими детьми, чтоб уберечь ребенка от еще одной травмы. Отец может восполнить какие-то элементарные потребности – прокормить, одеть, но эмоционально никто не восполнит нехватку матери. Такие дети могут часто болеть, у них слабый иммунитет. Любое вирусное заболевание, они подхватывают первыми. Иммунитет понижается из-за постоянного стресса. А если отец властный, жесткий, авторитарный, то ребенок может вырасти психически нездоровым. Такие мужчины боятся вступать в отношения с женщинами, они боятся, что те не примут их всерьез, воспринимают, как нечто враждебное, могущее причинить боль. А если еще настраивать ребенка против мамы, внушать, что она недостойная, что бросила его, предала, то состояние усугубляется и может обернуться серьезными проблемами.
***
В битве за детей об этичности методов чаще всего не задумываются, и не щадят никого, ни бывшую супругу, ни самого ребенка. А победив, мало кто задумывается, что ребенок нуждается в специализированной помощи, в восстановлении психологического здоровья, рассказывает психолог-педагог Хадижа К.:
— В тех процессах, в которых я участвовала, решение по определению местожительства ребенка чаще принималось в пользу матери, но это всегда давалось с большим трудом. Если мы хотим, чтобы ребенок остался у матери, это нам надо очень сильно постараться, понимаешь? Если мы хотим, чтоб у отца остался, там особо стараний не требуется. Потому что сама знаешь, какое положение у наших мужчин.
— От чего зависит, останутся ли дети с матерью, что нужно сделать, чтоб суд встал на сторону женщины?
— Трудно сказать. Многое зависит от органов опеки, а они у нас «сильно подкупные», могут написать бумагу, что мать не годится, что у матери нет надлежащих условий содержания для детей, а у отца они есть. Затем следующий этап, предположим, судья выносит решение, что дети должны остаться с матерью. Это решение должен исполнить приставы, именно служба судебных приставов должна отобрать ребенка у отца и передать матери. Но, во-первых, приставы чаще всего тоже ингушские мужчины и они на стороне мужчин, на стороне отца. Вот представь, ребенок находится у отца, в полной его власти, отец знает, что завтра, предположим, придут приставы, он ребенка может запугать, сделать что угодно, чтобы тот сказал, что не хочет к матери. А тут еще сочувствующий отцу пристав, который намеренно не замечает ни запуганного подавленного ребенка, ничего. Понимаешь? И потом пристав говорит матери: «Все, я сделал, что я должен был сделать, устроил вам встречу, должен был передать ребенка, но ребенок не хочет, боится». И все. Ребенок остается у отца, несмотря на решение суда.
— А на таких встречах не бывает наблюдателей, которые могли бы увидеть, что ребенок боится отца и потому отказывается идти к матери?
— Опишу случай, которому сама была свидетелем. Там решалась ситуация с девочкой 6 лет. Ее украли у матери, когда ребенку было всего два года и четыре года она прожила у отца. Матери не давали ее видеть. Мать плачет вовсю, хочет видеть девочку. Я сказала отцу выйти, чтобы оценить состояние ребенка, чтоб он не давил на нее. Видно, что девочка напугана была, что отец напугал ее. Но он отказался выходить. Мне пришлось прекратить встречу, потому что правила не соблюдались. И такое происходит очень часто. По своему опытк могу судить, когда детей отбирают у отца, они реагируют спокойнее. Это их не так сильно ранит. И мальчики не так бурно реагируют. Но вот девочки очень подавленные бывают, они не знают, что делать, они ломаются психически. Ужасная картина. И мать, которая плачет, и девочка, которую уводит отец за руку, которая оглядывается назад…
***
Как правило, все подобные истории заканчиваются на этой сцене – рыдающий ребенок, которого разлучили с матерью и уводят от нее. Но в доме, куда ребенка ведут, тоже есть женщины, к примеру, новые жены. Их мнение и желания в расчет не принимаются, а они далеко не всегда рады свалившейся на них дополнительной работе и ответственности в лице детей мужа от другой женщины. И что происходит в доме за закрытыми дверями, как выстраиваются отношения между тоскующим травмированным ребенком и его «новой мамой» не знает никто.
А потом вдруг трехлетняя Марха из Грозного оказывается в больнице со множественными переломами, избитая мачехой почти до смерти.
Или при медицинском осмотре внезапно заболевших детей Айдарбека Шамаева из Чечни обнаруживается, что их тела буквально нашпигованы иголками. Новая молодая жена мучила малышей, запугав, чтоб не проговорились отцу.
Или маленькая Аиша Ажигова, которую после развода родителей отняли у матери и отдали родной тетке, сестре отца, остается без руки.
Лида Бесаева
DAPTAR 