Европейский суд рассмотрит вопрос дискриминации женщин на Северном Кавказе в деле Луизы Тапаевой
Европейский суд по правам человека направил правительству России вопросы по жалобе уроженки Чечни Луизы Тапаевой, поданной в мае. Суд указал на нарушения Статьи 8 (право на семью) в связи со Статье 13 Конвенции, а также впервые ЕСПЧ поднял вопросы по Статье 14 Конвенции (дискриминация по гендерному признаку).
Луиза требует вернуть четверых несовершеннолетних детей, которые родились в браке с ее бывшим мужем. Супруг Тапаевой умер в 2015 году, после этого отец ее мужа забрал детей, и с этого момента препятствует любому общению матери с детьми.
Луиза обратилась в Урус-Мартановский городской суд Чечни в 2016 году, чтобы добиться опеки над собственными детьми. Однако суд встал на сторону отца мужа.
После многочисленных судебных заседаний с 2016 года и последующего обращения в Верховный суд Чечни, в июне 2017 года Урус-Мартановский занял сторону Луизы и вынес решение, что в интересах детей жить с матерью.
Женщины в Чечне находятся в значительно неравном положении по сравнению с мужчинами в вопросе права на семейную жизнь.
Но исполнительные действия по передаче детей матери так и не были выполнены: судебные приставы не проводили никаких исполнительных действий, не объявляли отца бывшего мужа в розыск и не привлекали его к судебной ответственности.
Все это время Луиза не могла видеть своих детей и не знала, где они находятся.
Как и другие жительницы Северного Кавказа, Луиза столкнулась с неисполнением судебного решения об определении места жительства ребенка. Женщины в Чечне находятся в значительно неравном положении по сравнению с мужчинами в вопросе права на семейную жизнь. В том числе и из-за официальной дискриминационной политики местного правительства, которая также поддерживается еще федеральным правительством.
Ранее в подобных делах юристы Проекта «Правовая инициатива» уже указывали на то, что в Чечне и Ингушетии вопрос опеки над детьми решается по нормам патрилинейности, т.е. учитывается связь детей только с отцом. Получается, что именно сторона отца имеет право опеки наддетьми при разводе. Власти в республиках иногда молчаливо, иногда прямоподдерживают местные обычаи.
А то, что правительство России потворствует региональной практике, ярко было показано на этапе коммуникации в ЕСПЧ жалобы Элиты Магомадовой (ее муж забрал сына и не давал матери видеться с ним).
Российская сторона на запрос Европейского суда ответила, что суды Чечни «придали особое значение происхождению ребенка, его мусульманскому вероисповеданию и традициям чеченского народа». В частности, при определении места жительства ребенка вместе с отцом суд принял во внимание национальные особенности воспитания детей в чеченских семьях, например, тот факт, что при распаде семьи ребенок по общему правилу воспитывается в семье отца.
В жалобе Луизы в ЕСПЧ указывается, что «правительство, по крайней мере, молчаливо, а иногда и явно поддерживает целый ряд социальных норм, которые по своей природе являются дискриминационными по отношению к женщинам». Также в ней написано, что нарушение права на семейную жизнь является не одиночным инцидентом, а «систематической проблемой на Северном Кавказе, особенно в нынешней Чечне и Ингушетии».
«Сейчас можно говорить, что адвокаты “Правовой инициативы” постепенно ставят перед ЕСПЧ вопрос о смене фокуса при рассмотрении дел такого характера. ЕСПЧ в коммуникации по делу Тапаевой говорит, что готов рассмотреть вопрос о системности нарушений прав женщин в регионе Северного Кавказа в контексте семейного права, так же как и дискриминационные нормы, которые фактически поддерживаются региональным и федеральным властями», — отметила Ольга Гнездилова, адвокат проекта «Правовая инициатива».
Она напомнила о других подобных делах, когда матери были лишены своих детей, но их потом поддержал Европейский суд: «В апреле 2018 года ЕСПЧ признал нарушения со стороны властей в деле Элиты Магомадовой и указал вернуть ребенка матери, кроме этого женщине выплатили 15 тысяч евро. Мы работали над подачей жалобы Лейлы Муружуевой, где также была признана нарушенной статья 8 конвенции. Женщина добивалась почти четыре года возвращения ей детей, в итоге после решения ЕСПЧ удалось вернуть только сына, ей была определена компенсация 12 500 евро».
Однако приставы до сих пор не выполнили указания ЕСПЧ до конца и не вернули женщине ее второго ребенка – дочь.
Ксения Бабич
DAPTAR 