До замужества Загидат танцевала в ансамбле «Талисман Дагестана», занималась музыкой, играла на пианино, училась в университете. Выбрала психологический факультет, отделение дошкольной психологии. Конечно, в эту профессию Загидат больше не сможет вернуться. У нее судимость, она – «пособница террористов».
Марина Агальцова – юристка, правозащитница центра «Мемориал», много лет помогает дагестанцам из поселков Временный и Новый Ирганай добиваться справедливости в российских и международных судах. Она рассказала Даптару, почему большая часть ее заявительниц – женщины (а также о том, что это за женщины и какие они), и почему в Дагестане можно хотя бы что-то изменить.
В то время, как все мы прибиты ситуацией в Украине и не очень понимаем, что делать дальше, журналист, основательница летней школы «Балапанлар» Бэлла Шахмирза строит безопасное пространство для детей в ауле Икон-Халк в Карачаево-Черкесии.
Зарема Мусаева, мать юриста Абубакара Янгулбаева, которую неделю находится в СИЗО по обвинению в нападении на участкового. Само обвинение – смехотворное, в него никто не поверил, но фемида по-чеченски не оставляет никаких шансов, увы. Хотя сломить Зарему невозможно. Почему? Рассказывает ее старшый сын.
Выход из культуры насилия лежит в поле информации о другом мире, где доступна свобода выбора, считает Екатерина. Она профессиональный психолог, живет в Москве и уже год в качестве волонтера работает с правозащитной группой «Марем», которая помогает женщинам из республик Северного Кавказа, пострадавшим от домашнего насилия. Она рассказала Даптару о специфике работы с кавказскими женщинами, о стыде и вине, о подавленности и свободе.
Европейский суд по правам человека перестанет принимать заявления от граждан России. ЕСПЧ рассматривал сотни дел с Северного Кавказа: похищение силовиками, пытки в отделах полиции, домашнее насилие, материнские права и т.д. и т.п. Как же теперь будут строиться взаимоотношения нашей страны с судом, где, по данным правозащитников, уже лежат 18 тыс жалоб граждан РФ?
Мадина всю жизнь живет в Грозном. Ей было десять лет, когда началась первая чеченская война. По ее словам, в первый день вторжения России в Украину она вспомнила все и начала истерично плакать. «Впала снова в депрессию, из которой еле-еле выбиралась в последние годы. Человек, который это пережил, – только он поймет». Даптар записал ее историю.
В странах и республиках, где женщины не представлены или слабо представлены во власти, они не имеют возможности повлиять на решения, принимаемые мужчинами. Но в полной мере расплачиваются за них жизнями, а еще постоянным страхом, рабством и унижением. Даптар поговорил с тремя респондентками о войне и о женщинах внутри нее.
Даптар поговорил с несколькими молодыми чеченскими женщинами, чтобы понять, как они живут, о чем говорят и что их волнует сегодня, когда прежний мир рухнул.
Адвокат и правозащитница Мари Давтян – о страшной статистике домашнего насилия и о том, что мы можем сделать уже сейчас.
DAPTAR 