Фотограф Камила Калаева @kamilabanks родилась в Москве, жила и училась в Лондоне, а в 2018 году перебралась в Махачкалу. Как она говорит, в Нью-Йорке или Лондоне в фэшн-индустрии все работает уже десятки лет и будет работать дальше, ты просто вливаешься в общий поток. А стать частью чего-то зарождающегося, создающегося на твоих глазах и с твоим участием – намного круче.

В Махачкале она снимала (и продолжает снимать) друзей, архитектуру города, пытаясь поймать и запечатлеть его быстро меняющийся облик. Снимки, которые она делала с 2018 по 2021 год, вошли в фотокнигу, что выйдет в этом году.

Отдельная глава посвящена «Дому 15». И это не случайность. Во-первых, там собираются творческие молодые люди. Во-вторых, это реальный дом со своей историей, тут жил Расул Гамзатов и его семья. А в-третьих, «Дом» создан родным братом Камилы Мурадом Калаевым и его единомышленниками.

«Папа всегда топит за то, чтобы ребенок занимался тем, к чему его тянет»

— Как тебя родители в Лондон отпустили?

— Они меня отправили, когда мне исполнилось 11 лет. Я училась в обычной лондонской школе с пятого по девятый класс. И уже чувствовала эту страну практически своей. Настолько своей, что начала забывать русский язык. Папу это встревожило, он сказал: «Давай обратно, тебе нужно побыть тут хотя бы два года, а потом делай, что хочешь». И я вернулась в Россию. Пожила в Москве, чтоб не терять время поступила и проучилась два года в Британской высшей школе дизайна. Выбрала курс «Фотография, как современное искусство».

В общем, через два года я получила свою свободу. «Британку» я бросила и поступила в университет, куда всегда мечтала поступить – University of the arts London по специальности «фотография». Это самый большой и крутой в Европе университет творческой направленности.

Проучилась в University of the arts London год и возвращаться не планировала. Но в 2014-м случился кризис, у семьи начались финансовые проблемы, и я снова в Москву.

Три года работала ассистентом художника Таус Махачевой, стажировалась для опыта в «Гламуре» и в других журналах. Год училась в школе Родченко.

А в 2018 решила переехать в Махачкалу. Раньше мне казалось, что Дагестан, да и в целом Россия – это совсем не про меня. Став старше, я стала чаще приезжать на родину и замечать, как много тут интересного, неизведанного и не зафиксированного. Городу было, что сказать, а мне – что ответить. Из Махачкалы уезжать никуда не хочу. Ну, если только в Лондон.

— Почему?

— В Дагестане нравится. Здесь для меня, как принято говорить, «зона комфорта». Я отсюда родом, для меня много родного и знакомого в менталитете здешнем. Хотя, если уже совсем честно, меня в Дагестане воспринимают как белую ворону немного, но я чувствую себя на своей территории.

— А в Москве?

— Что в Москве делать, я не знаю. Все туда так рвутся… Да, ради карьеры можно переехать, но ту же карьеру и здесь есть возможность построить. Здесь очень интересные люди, есть такое ощущение общества, чувствуешь, как будто в большой семье находишься. После того, как поживешь в Махачкале, ты не готов мириться с условиями в Москве, с расстояниями, с людьми, со всем. Если у тебя нет там какой-то базы, нет своих людей, будет сложно. У меня-то она вроде есть, но здесь, в Дагестане – больше, что ли. Хотя, мне кажется, неплохо пройти обкатку мегаполисом, это серьезная такая закалка.

— В Дагестане ты ни разу не была до переезда?

— Была. Папа каждое почти лето привозил к бабушке и дедушке, типа, нужна связь с корнями. Не скажу, что мы были в восторге. Мне как ребенку, который приезжал из большого города в село, который привык к комфорту, там не очень нравилось. Но воспоминания у меня остались самые теплые, особенно, когда отец начал организовывал фестиваль этнический музыки в нашем селе Хайхи. Туда со всех сел приезжали, пели, а на это и из городов подтягивались и даже иностранцы бывали. А сейчас мне все это так нравится, я сейчас половину лета в селе, причем, добровольно и не только в своем, по разным селам езжу.

— А расскажи об отце, мне кажется, он какой-то у тебя необычный по дагестанским меркам.

— С отцом мне повезло, он такой «нестандартный» дагестанский отец. Кроме того, что развивает многие проекты в Дагестане, он еще и поддерживает нас во всем.

У нас, детей, не было свободного времени в детстве, мама всегда водила на кружки: художка, английский, фигурное катание, гимнастика, теннис. Всегда развивала нас, искала то, что нам будет интересно, всегда топила за наше образование.

У нас в семье сестра музыкант, брат в кулинарной индустрии, я фотограф. Папа всегда топит за то, чтобы ребенок занимался тем, к чему его клонит. В молодости он сам снимал на пленку, у него были видеокамеры, может, подсознательно угадал, что мне подойдет. Во многом именно благодаря отцу, я сначала узнала о фотографии, а потом полюбила ее.

Не гнаться за трендами

— Помнишь, когда начала снимать и что снимала?

— Первый цифровой фотоаппарат появился у меня в десять лет, папа подарил. А через четыре года, обнаружив, что интерес к фотографии у меня не пропал, подарил уже «зеркалку». Тогда всем покупали зеркалки, все повально снимали на них. Снимала все подряд: цветочки, друзей. Еще архитектуру любила снимать, до сих пор обожаю. Но никогда не думала, что свяжу свою жизнь с фотографией. Я мечтала стать дизайнером интерьера. Пока не поступила в Британку в Москве.

— Ну, давай о фэшн-фотографии. Что это такое?

— В основном фэшн – это купи-продай. Ты должен думать, как заказчик, что важно. Важно продавать одежду. Я снимаю просто для заказчика, я получу за это деньги. А есть такое, за что, например, я не получу деньги, но я кайфую от этих работ. Это идет в мое портфолио. То, что мне в кайф – это самое главное, потому что это нечасто получается.

— Тебе не хочется соответствовать моделям, которых снимаешь, одеваться также, например?

— Да нет, нет. Вообще нет. Ну, вот сегодня меня Маиза фоткала. У меня уже был опыт, когда меня фоткали, мне стремно, но я все же понимаю, что нужно делать.

— Что нужно знать, изучить человеку, который мечтает заниматься фэшн-фотографией?

— Если честно не знаю, нужно как можно больше снимать людей. Кстати, я заметила, многие фотографы смотрят на свои давние работы, которые делали, например, лет пять назад и говорят – какой ужас, какой колхоз. Ну, не знаю, я и первые свои съемки люблю, мне нравится, как получилось. Главное, не гнаться за трендами, а искать свой визуальный язык.

— Ты сейчас проводишь экспресс-курс. Ты действительно думаешь, что за десять дней можно научить чему-то человека?

— Я считаю не очень правильно так обучать, но есть такой спрос у учеников, им нужно как можно быстрее понять, чтобы начать работать. У меня небольшие группы из восьми человек. К каждому из них нахожу индивидуальный подход: неважно, новичок это или практикующий фотограф. Я рассказываю абсолютно все, что я узнала в краткой форме. И продолжаю узнавать вместе с ними.

Сейчас мои ученики меня многому учат и задают вопросы, которые в моменте не знаю, как решить. И ты такой думаешь, как бы поставить свет, у тебя ведь никогда не было такой задачи! В итоге получается, как они хотели, они рады, а ты в копилку себе добавляешь новую схему света.

«Главное сейчас – не потерять свое привычное русло жизни»

— Я заметила, что ты предпочтение даешь пленке. Почему?

— С пленкой приятнее работать, ты снимаешь и не идешь смотреть сразу фотографии, точно должен знать наперед, что ты снимаешь, контролировать все процессы и тогда уже нажимать на спуск. И ты никогда точно не знаешь, что там получилось.

— Когда только начинала снимать, где ты снимала? На улице, дома, в студии?

— На улице постоянно, в Махачкале много локаций. В то время я просто находила заброшку или тот же Анжи-базар, который был, я такая вау!, я в первый раз замечаю это, и хочу здесь фотографию! Иногда какие-то жемчужины появляются, и я организовываю съемку, предлагаю. Мне нравится именно синтез архитектурных элементов и какой-то модели может на фоне. Много у меня таких съемок.

— А на социальные темы снимала? Можно ли такие съемки называть фэшн-фотографией?

— Можно. Не знаю, социальные темы… Я просто такой человек, который не очень люблю такие провокационные, трендовые повестки, я их анализирую, за ними слежу, но как-то высказываться на эту тему мне не хочется, или я очень лайтово это пытаюсь сделать.

— Что тебе не нравится в твоей работе?

— Не знаю, мне все нравится. Часто ты делаешь одно и то же, набила руку и знаешь всю технику и всю психологию работы с моделью, и это немного может демотивировать в плане творчества. Неважно, какого ты уровня, ты делаешь какие-то коммерческие работы, зарабатываешь на этом деньги, а творчество уже для себя, для своего портфолио.

— У тебя нет диссонанса? Ведь, с одной стороны, красивые картинки, а вокруг — дагестанская реальность, убитые города, загаженные села?

— Почему? Потому что здесь некрасиво типа? Для меня очень красиво, я, наоборот, замечаю красоту. Не хочу звучать претенциозно, но мне нравятся здесь и люди суперкрасивые, и места, есть где фоткаться. Не думаю, что я в мусорке живу и делаю из этого конфетку, наоборот как-то хочется акцентировать внимание на том, что у нас есть, и как-то показать это.

—  То есть, даже дагестанский «шик» тебя не раздражает? Та же мебель, эти свадьбы, наряды с Восточного рынка? 

— Такое тоже люблю снимать, у нас же бывают в ампирском стиле дворцы и дома, я бы хотела документальный проект такой, просто ходить по домам и снимать интерьеры все. Ну, типа, это угар, это прикольно для человека, который не живет в Дагестане, можно было бы такой проект снимать.

У меня, правда, немного другой вкус, если у меня когда-нибудь будет возможность обставить квартиру, смешаю все стили, с барахолок там будут вещи.

— Покупала что-нибудь на барахолках?

— В Манасе да, рынок. Для «Дома 15» Мурад, мой брат, брал и мы вместе выбирали вещи. Всякие там стулья, столы.

— А ковры?

— Ковры хочу тоже.

— В феврале вся наша жизнь опрокинулась, у тебя не возникло желание зафиксировать это время, документальную съемку делать, растерянность одних людей, злое торжество других?

— Как будто, знаешь, в Махачкалу не доходит это все. Если бы я была в горячей точке, я бы вышла и снимала бы, мне интересна документальная работа, но здесь нет смысла, как будто, мы чуть-чуть отделены от всего этого. Самое главное сейчас не потерять свое, как [политолог Екатерина] Шульман говорила, привычное русло жизни, и продолжать что-то делать.

Патимат Амирбекова