Жертвы сплетен в Ингушетии

«Убийства чести» показывают, какое влияние оказывают предубеждения, сплетни и бездействие религиозных деятелей.

Когда вышел доклад Проекта «Правовая инициатива» об убийствах по мотивам «чести» на Северном Кавказе, официальные лица в Ингушетии чуть ли не первыми заявили, что такого у них нет.

Но в республике убийства, порожденные своеобразными представлениями о чести, продолжаются.

Например, на стадии подготовки и публикации доклада произошло еще одно убийство. Отца убитой женщины, которую он задушил, повредил лицо и выбросил тело, осудили на 8 лет.

Отношение к убийству наглядно демонстрируется в комментариях, в которых часть интернет-пользователей поддерживает и оправдывает подобные убийства.

В начале 2019 года на рынке в Ингушетии родственником мужа была застрелена 54-летняя вдова. В СМИ пишут, что убийство произошло из-за разборок в бизнесе. Первоначально преступление злоумышленник пытался объяснить мотивами «чести» и поведения, но его доводы не подтвердились.

Как показывает практика, убийства, оправданные причиной аморального поведения, зачастую связывают с состоянием аффекта, что значительно уменьшает срок наказания.

Но в Ингушетии упорно заявляют о неактуальности проблемы с убийствами по мотивам «чести», опровергают преступления, подтвержденные СМИ. А некоторые оправдывают эти убийства и заявляют, что «она была наказана отцом за то, что не соблюдала обычаи и традиции ингушского народа».

Профилактической и разъяснительной работы о недопустимости убийств в исламе через самосуд ни муфтиятом Ингушетии, ни религиозными структурами не проводится, что усугубляет ситуацию. Из-за подобного бездействия число убийств за «аморальное поведение» не уменьшается.  

Имамы, например, молчат, что для «убийства чести» в исламе существуют фактически невыполнимые условия: необходимо наличие четырех свидетелей, которые непосредственно наблюдали факт прелюбодеяния. Решение имеет право вынести только шариатский суд. Самосуд не допустим. В случае самосуда по шариату убийца подвергается строгому наказанию и в жизни, и после нее.

Также не допустимы сплетни и наговоры, которые строго караются по шариату (публичным наказанием 80 ударами плетью) и требуют ужесточения наказания подобным соучастникам убийства (на настоящий момент наказанных, за побуждение к убийству не было).

Все эти убийства женщин можно было бы предотвратить с трибуны имама, всего лишь объяснив опасность сплетен, рассказав о запрете самосуда. То есть убрать легитимизацию убийств посредством своевольной интерпретации религии и традиций.

Приложение

Доклад Проекта «Правовая инициатива» показал лишь вершину проблемы, учитывая факторы репрезентативности и верифицируемости (подтверждения каждого факта несколькими респондентами вследствие чего, многие случаи не были включены в результат).

Поэтому приводим факты, подтвержденные не только исследованием (в исследовании в Ингушетии указывалось только два случая, из них один указан ниже), но и судебной практикой:

1) Убийство братом сестры (ножевые ранения горла) из-за наговора о том, что она гуляла и не являлась девственницей. Он испугался, что она выйдет замуж и семья будет опозорена. Осмотр тела показал, что целостность девственной плевы не нарушена. Осужден на 7 лет. Ст. 105.1 УК РФ. Приговор от  «16» августа 2011года с.п. Орджоникидзевское Сунженский районный суд Республики Ингушетия 

2) Убийство дядей племянницы (была избита и задушена) за аморальное поведение (курила сигарету). Осужден на 1 год. ст. 107 УК РФ. Приговор  23 сентября 2015 г. Назрановского районного суда Республики Ингушетия по делу 1-73/2015

3) Отец задушил свою дочь и выбросив тело. Осужден на 8 лет (Жителя Ингушетии приговорили в восьми годам колонии за «убийство чести»  5.09. 2018.)

4) В конце 2010 в Ингушетии родственник убил (избил и перерезал горло) троим женщинам. В октябре 2011 года приговорён к 12 годам колонии строгого режима.

5) Покушение на убийство жены (резаное ранение горла) из-за подозрения в измене. Осужден на  1 год.  ч.1 ст. 107 УК РФ Назрановский районный суд

Саида Сиражудинова,
кандидат политических наук, президент «Центра исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем «Кавказ. Мир. Развитие»»