«Даптар» собрал истории о трех ярких дагестанках и их протестных акциях.
Не побоявшись общественного порицания (а оно было), давления со стороны госорганов (и это имело место), эти три девушки вышли и публично выразили свое несогласие с действиями и высказываниями чиновников.
Анора Максудова, коммерсант: «Не понимаю людей, которые срисовывают чужую жизнь, образы, чужие картины»
В знак протеста против слов о коровах-учительницах, якобы сказанных главой Дагестана, Анора вышла с плакатом на центральную площадь в Махачкале.
— Меня удивляет вопрос «как ты на это решилась», для меня поехать на рынок намного сложнее.
Еще в детстве, когда у меня не складывались отношения со сверстниками (некоторые считали меня чудаковатой), отец говорил: «Если твои решения и действия будут отличаться от действий твоих сверстников, то и жизнь будет отличаться». В семье меня не баловали, но очень любили. Я с детства старалась быть самостоятельной. Мы из Кизилюрта, мой отец – заслуженный строитель Дагестана, мамы уже нет, она была домохозяйкой, но занималась предпринимательской деятельностью.
Учителя то и дело жаловались на меня, отец отвечал им: «Заинтересуйте ребенка». Я всегда ощущала поддержку отца, он давал мне советы, но оставлял выбор при принятии решения за мной. «Никогда не делай того, чего не хочешь. Даже если вопрос будет касаться меня, если когда-нибудь придется принимать такое решение», – так говорил он мне. Поэтому я выбрала педагогический колледж в Хасавюрте (меня всегда привлекала психология), а после окончания поступила еще и в Петербургский университет военной психологии.
И с работой получилось так же: некоторое время работала в центре реабилитации инвалидов в Кизилюрте, а в один прекрасный день поймала себя на мысли, что с нетерпением жду окончания рабочего дня. «Все, надо менять работу», – сказала я себе. Решила заняться коммерцией и сейчас у меня своя торговая фирма.
Анора Максудова
С пикетом все вышло так: прочла в интернете об одиночном пикете депутата Народного Собрания Марата Асланова, стала искать информацию. Нашла предысторию с упоминанием «коров». Так обиделась за женщин! Решение выйти на площадь приняла в течение 10 минут. Ни с кем не советовалась. Да и ни к чему это было. Полагаю, пытались бы меня отговорить.
Сперва я изучила законодательство — нарушать закон нельзя. Статья 31 Конституции РФ гарантировала мое право высказать свою точку зрения. Я выучила правила, которые мне нельзя нарушать. Я была очень спокойна и готова к тому, что меня задержат, но твердо знала, что мне за это ничего не будет. Я позвонила и заказала таблички, а утром встала и пошла на площадь.
В тот день было много народу на площади. Ко мне сразу же стали подходить люди. Подростки просили разрешения сфотографироваться со мной. Одна женщина вообще заявила: «Доченька, что ты делаешь? Они же тебя могут убить. Иди, пожалуйста, домой». Видно было, что она переживает за меня.
Сотрудники патрульной службы попросили меня покинуть площадь. Я отказалась и меня попросили проехать с ними в отдел. Один из прохожих стал защищать меня и спрашивать, на каком основании меня забирают. К сожалению, не знаю его имени, но выражаю ему огромную благодарность.
В Советском райотделе были со мной максимально вежливы, что приятно удивило. Вместе со мной задержали парня, который снимал происходящее на телефон. Его отпустили раньше меня.
Когда информация о «коровах» не подтвердилась, я почувствовала облегчение. Значит, еще не все так ужасно, как мне тогда казалось. Хотелось бы, чтобы газеты все же проверяли информацию, а пресс-служба правительства работала активнее.
А своим пикетом я хотела показать людям и особенно женщинам, что всегда стоит защищать свои права, выражать свою позицию. Что наше будущее зависит от нас самих и от того, что для этого каждый из нас делает. Многие люди держат свое сознание в страхе, а он не дает развиваться личности.
Больше всего почему-то досталось моим брюкам.
Информация о моем пикете разошлась сразу же – моя семья, друзья, коллеги были, мягко говоря, удивлены. Не скажу, что все в моей семье меня поняли, но отец опять меня поддержал.
Я получила очень много сообщений от незнакомых мне людей. Кто-то писал, что даже представить не мог, что такое может быть, что кто-то сможет вот так вот смело выйти. Я хочу, чтобы люди понимали, что так не только можно делать, но и нужно. Ни один из нас не вправе требовать от общества что-либо, если мы сами ни на что не способны.
Оценка общества моего поступка была неоднозначной. Было, конечно, и порицание. Больше всего почему-то досталось моим брюкам. Ну что ж, я сама решаю, что мне надевать.
Когда меня спрашивают, что мешает в Дагестане женщине быть сильной, я всегда задумываюсь. Я не знаю. Подозреваю, что это им не нужно. На самом деле, им удобно быть слабыми. Наблюдаешь в окно, на скамейках сидят женщины и общаются. А у меня в голове столько мыслей: думаю о счетах, об отправке грузов, а другие просто гуляют по парку. Быть слабой — это очень полезное свойство для женщины. Хотя сильных женщин становится все больше и больше.
Я из тех, кто не пугается возможных препятствий и ищет самый прямой и самый короткий путь к цели. Я ведь интересуюсь современным искусством, пишу картины, я говорила? И сейчас веду переговоры с выставочным залом в Нью-Йорке. Приняла решение, взяла телефон и позвонила прямо к ним: «Алло, здравствуйте! Я Анора, я хочу сделать свою выставку!»
Патимат Гаджиева, руководитель Ассоциация деловых женщин Дагестана: «По отношению к себе я никогда не слышала «женщина, твое место на кухне»»
На антикоррупционном митинге Патимат задержали после эмоционального спича о прогнившей системе. Правоохранители же заявили, что она оскорбили публично президента России.
— Может быть, я совсем не та героиня, которая вам подойдет, потому как забыла, что я женщина. Когда в стране, на моей родине такое происходит, то я ни о чем другом думать не могу.
Я чувствую себя сильной, чувствую, что за мной – правда. Всевышний дал мне этот характер, силу воли. Если бы этого фундамента не было, я бы не знала с чего начать. Трусила бы. Боялась бы своей тени.
Я всегда такой была. В школе меня называли борцом за справедливость. Я не была похожа на своих сверстниц. Они были тихие, безучастные, а мне это не нравилось. Увидев несправедливость, я должна была заступиться. Мама братьев моих воспитывала так: «Если вы правы — умрите, но не сдавайтесь!» Мы, девочки, тоже это впитывали.
На этот митинг я шла с мыслью «За справедливость!» Но не ожидала, что мне дадут микрофон. Меня и до этого приглашали много раз. Но я не верила никакой оппозиции, потому как она у нас ручная.
«- Патимат, ты придешь? Вот мы туда-сюда, сейчас мы им все скажем…» Я пришла туда увидела эту картину, всех этих дешевых лицемеров. Якобы оппозиция, якобы мы несогласные. В то же время – «царь хороший, бояре плохие». У меня, честно говоря, охота отпала там присутствовать. Я и не собиралась выступать.
Я бы, может, иначе это сказала, красивее, более лояльно и мягче. Но понимала, как только я скажу «Путин», они отберут у меня этот микрофон.
Патимат Гаджиева
Организатор первый стал хватать микрофон. Я еще пыталась защищаться от него, сказала «не дам», а он просто вырвал его у меня. Кричал: «Уберите ее отсюда!» Все стали кричать: «Оставьте ее, дайте женщине говорить!» У людей глаза загорелись. Конечно, у меня забрали микрофон, но я говорила и без микрофона. Но, тем не менее, пришлось уйти.
Я отошла в сторонку, и села на лавочку, а люди ко мне стали подходить. Они поддержали меня, я чувствовала это. Когда я уже уходила, подошла ко мне правозащитница Луиза. Я попросила ее зафиксировать номера, если меня будут забирать. Я чувствовала на себе недоброжелательные взгляды. Мы как раз перешли дорогу, и к нам подошли четверо в штатском. Мельком показали книжки свои и быстренько попрятали, не успела их разглядеть. Я чувствовала слабость после эмоционального выступления, и это был первый день поста месяца Рамадан. Не стала с ними спорить и села в машину. Нас обеих привезли в Советский райотдел.
Дагестанская женщина в очень удручающем положении находится.
Завели протокол о нарушении установленного порядка проведения митинга, в ходе которого я якобы высказывала в адрес президента РФ оскорбления, тем самым нарушила нормы административного законодательства.
Я ждала, что меня пригласят в суд в понедельник, а сегодня уже четверг и до сих пор никто не зовет. Я-то все понимаю, они не имели право этого делать, потому как у нас был санкционированный митинг, и правоохранители превысили свои полномочия.
На оппозиционный митинг люди собираются для того, чтобы власть восхвалять или же у нас свобода слова?
…Сегодня дагестанская женщина в очень удручающем положении находится. Она дает новую жизнь обществу, но в тоже время не защищена государством. Мало того, так с каждым днем все становится все хуже: экономические, социальные проблемы, проблемы безопасности детей. Я сама с этим столкнулась. Моему сыну-аутисту вменяют причастность к экстремизму. Я не «стандартная» дагестанская мать, которая позволит системе так просто посадить моего сына. На мужчин давят больше и, оберегая их, именно женщины вынуждены выходить на митинги, выражать протест и защищать детей.
Семья моя знает, что я могу публично выступить. Они поддерживают всегда. Отговаривать меня бессмысленно. Случись какая-нибудь заваруха, я же не удержусь. Я же пойду туда. Это уже не на уровне размышлений «пойти-не пойти», это уже часть меня.
Загра Магомедова, член президиума регионального политсовета партии «Единая Россия», депутат Кировского района Махачкалы: «Еще в детстве, когда меня спрашивали, кем я стану, отвечала: «президентом»»
Загра оказалась чуть ли не единственным чиновником в Дагестане, кто открыто выступил против строительства в главном парке Махачкалы музея истории России.
Моя самая надежная опора и первый критик – это мой папа. Он может разнести в пух и прах, он такой.
Если в других семьях отцы говорят, что у мужчин и женщин разные права, то мой отец объяснил мне, что я ничем не хуже: «У тебя нет ни преимуществ, ни недостатка в том, что ты женщина. Надо просто много работать над собой». Он вложил в меня понимание того, что я должна реализовываться. И в шахматы я играла, потому что папа считал, что этот спорт будет способствовать моему развитию. Во мне, наверное, папа что-то увидел. Он мне твердил: «Тебе надо учиться».
Я никогда не старалась «быть активной», это происходило само по себе. Наоборот, прилагала усилия, чтобы сдерживать себя. Я человек, который не может усидеть на месте. Всегда была деятельная и легка на подъем.
Я вижу много угнетенных женщин, им порой приходится мириться с тяжелой жизнью.
Во время учебы в университете, в 2008 году, втянулась в «Молодую гвардию». В 2010 году шла избирательная волна и я, как активистка «Молодой гвардии», подала документы в сельское собрание села Карата Ахвахского района. Это родовое село моей матери. Предполагаю, что я была единственной девушкой в этом списке кандидатов и сельчане поставили за меня галочку. Мне был всего 21 год. Я прошла. А в 2015 году уже стала депутатом собрания Кировского района Махачкалы.
Я не была против строительства музея, но была категорически против застройки парковой зоны. Мои коллеги тоже были против вырубки. Но наши люди так устроены, что они не всегда могут высказать свою точку зрения. А я не могла промолчать. Я встала и высказалась. Какой смысл идти в депутаты, если ты не высказываешь мнение тех, кто тебя окружает, кто живет с тобой в одном городе.
Парк мне очень дорог. Еще студенткой я каждый день после занятий шла через парк к ЦУМу к своей маршрутке. Я не могла себе представить, что в нем вырубят деревья и возведут строение. Каким бы замечательным не был этот музей, для меня здесь, на этом месте, он был убожеством.
Загра Магомедова
Вижу ли я свою заслугу? Нет. Ну, сказала и сказала. Это тот самый случай, когда ты принимаешь спонтанное решение, а пересматривая, обдумывая его, еще больше убеждаешься в своей правоте. Нам всем вместе удалось отстоять частичку города.
Я почувствовала удовлетворение от того, что можно договориться. Ведь нас могли не услышать. Мы могли не достучаться. Любой шаг меняет нас, и это событие тоже меня изменило.
Мне столько раз говорили: «Женщина, твое место на кухне». Я этого наслушалась, особенно от женщин. Красота! В 2011 году я была кандидатом в Госдуму от «Единой России». Я участвовала в праймеризе. Ко мне подошла незнакомая женщина и сказала: «Ну, куда ты лезешь? Иди домой хинкал делай. Зачем тебе это надо, это вообще не женское дело. Очень некрасиво. Мне стыдно за тебя». Всегда отвечаю: «Спасибо за ваше мнение, я вас услышала. Спасибо за советы».
Я вижу много угнетенных женщин, им порой приходится мириться с тяжелой жизнью, с ущемлением своих прав в быту, в семье, в коллективе. Часто они жалеют, что где-то уступили, не проявили настойчивость. Нужно находить баланс между нашими традициями, которые призывают женщину быть уступчивой, и современным миром, в котором ей порой приходиться и семью содержать, и родителям помогать, и при этом жить достойно. Образование играет ключевую роль в жизненном выборе. Сегодня участь домохозяйки не каждую девушку может устроить. Да и любому здравому мужчине приятно иметь не затюканную сестру, жену, дочь, а самостоятельную личность, которая при этом уважает мужчину.
Я за то, чтобы женщины пришли к ключевым постам в республике. По статистике 90% опрошенных дагестанцев не видят женщину на руководящих постах, респонденты согласны, чтобы руководил мужчина, пусть и не с лидерскими качествами. Но возможно, в обозримом будущем женщина сможет стать даже президентом. Она будет настолько мудра, что мужчины из уважения сами встанут за ней.
Рита Ройтман
DAPTAR 