«Я все время слышала от мальчишек, с которыми вместе тренировалась – да у тебя ничего не получится, ты чо вообще, куда ты лезешь? Типа, тебе 18 исполнится, и ты уйдешь из спорта. В ответ я не говорю ничего. Потому что мнение незнакомого человека мне неважно. А меня сюда привел папа. И он считает, что я тут на своем месте. А еще он всегда на моей стороне!».
Нине Урганаевой из Дагестана 20 лет. Она тхэквондист и бронзовый призер недавнего чемпионата Европы по тхэквондо среди молодежи в Боснии и Герцеговине. О девочках в спорте, кавказской эмоциональности и о том, трудно ли ударить человека ногой – она рассказывает Даптару.
— Мне казалось, что с девочками в спорте все сложнее, чем с мальчиками. Они физически слабее, и поэтому ожидания тренера – другие. Отношение к спортсменкам тоже не такое как к спортсменам, особенно на Кавказе.
— В каком-то смысле – да. Например, девочек надо тренировать жестче, я в этом убеждена. Мальчик никогда не скажет: «Тренер, а можно пожалуйста, я сегодня этот подход делать не буду?». Даже если ему трудно – не скажет. Сожмет зубы и сделает. А девочки таким часто пользуются. Тренеру надо быть несгибаемым и может быть даже грубым. Но после тренировки – надо обязательно поговорить, убедить, что пропускать нельзя, даже если в эту минуту ничего не хочется делать.
— Ваш тренер Руслан Алиев тоже такой?
— Ну, скажем так: держит меня в ежовых рукавицах (смеется).
Но я хорошо помню свое первое занятие, меня туда папа привел. Я была высокой для шести лет и еще носила прическу под мальчика. Мальчишки вокруг хихикали, глядя на меня. А потом нас всех выстроили по росту, и один из старших ребят поднял руку с ракеткой, и нам велели по этой ракетке ударить. Ногой. Но я, естественно, как смогла, так и ударила. Мальчики начали смеяться, а я заплакала. И сказала папе, что не хочу сюда больше ходить. И знаете, сколько раз я потом слышала это – «Ты девочка, ты все равно все бросишь, выйдешь замуж и будешь с детьми возиться!»? Так многие думают. Я раньше что-то доказывала, спорила. А теперь думаю: меня сюда мой папа привел, он считает, что я тут на своем месте, а что думают другие – мне все равно.
— А когда в первый раз вы заплакали, что папа ответил?
— Папа сказал: да и пусть себе смеются! Но я потом узнала, что он ходил ругаться с теми мальчишками, которые мне говорили, что женщинам в спорте не место. Но вообще надо мной первое время смеялись часто. А потом я побила одного мальчика – и они перестали. И вот тогда я поняла, что, если кто-то будет смеяться – я их побью! (смеется)
— Отличный девиз! Вы его сохраняете по жизни?
— Нет, мне не приходилось практически применять свои навыки вне татами. В школе разве что. Иногда девочки дерутся, знаете. И мне мои подруги говорили: «О, Нина, ты же умеешь драться, идем с нами!». И вот они там все в волосы в основном вцепляются друг другу, а я могу одним ударом драку прекратить. Но вообще – нет. Я не дерусь вне своей спортивной жизни.
Я очень аккуратно старалась бить, чтобы не сделать ей больно, не по голове, по корпусу
— Я читала в одном из ваших интервью, что это именно родители решали, что для вас лучше – спорт или танцы. А мнение Нины учитывалось тогда?
— Вообще нет. Просто мне надо было спину укрепить, и папа с мамой думали, что для этого лучше. Папа у меня занимался боксом, и даже думал отдать меня туда, но бокс – это удары по лицу, это сломанный нос. А его когда-то брат занимался тхэквондо, ну вот так выбор пал на тхэквондо. А я вообще не знала, куда меня привели, я даже слово это выговорить не могла тогда. Только через месяц мне стало более- менее понятно, что нужно делать. Но я, кстати, была рада, что не танцы. Мне в шесть лет вся эта женственность была не интересна.
Но сейчас я танцевать люблю. Это красиво.
— А кто-нибудь думал тогда, что Нина будет чемпионкой?
— Нет, конечно! Мы ходили вдвоем с младшей сестрой. Папа думал – ну полечим спину, а потом займемся чем-нибудь другим. Но я как-то втянулась. У меня получалось выигрывать соревнования. Были моменты, когда я думала – все, не могу больше. Жаловалась папе. Он всегда отвечал – бросай, конечно, если тяжело. Но это уже была такая большая часть жизни, что просто вот взять и выкинуть годы работы, я не могла. А еще мне кажется, что папа очень хочет, чтобы я попала на Олимпийские игры, его очень радуют мои победы. Меня это тоже очень поддерживает. Поэтому я продолжу!
— А вообще трудно ударить ногой человека?
— Нет. Потому что это такая профессиональная вещь. Ты выходишь против человека с таким же весом, как и ты сам, тренированного, как и ты сам. А еще – он хочет побить тебя и забрать твою медаль. Поэтому – нет. Не трудно. Даже если это симпатичные тебе люди. Например, девочки-спортсменки разных стран. Мы прекрасно общаемся вне татами, но, когда дело доходит до поединка – ты просто выходишь и бьешь. У меня есть знакомые девочки-спортсменки – россиянки, иностранки. И мы прекрасно понимаем, что дружба – это одно, а то, что мы выходим драться, – другое. Работа есть работа. А после боя мы обнимемся и поговорим.
Хотя в моей жизни был один бой, о котором мне до сих пор тяжело вспоминать. На чемпионате Дагестана, в финале, у меня был бой с моей лучшей подругой. Я знала, что она слабее меня, и вот даже при мысли о том, что мне надо выйти и ударить ее – мне становилось физически плохо. Но я также знала, что пропустить этот бой я не смогу. Хорошо, что она тоже понимала. Я очень аккуратно старалась бить, чтобы не сделать ей больно, не по голове, по корпусу. Мне очень повезло, что она не обиделась, и что мы остались подругами. Но я до сих пор прямо болею, когда думаю о том бое.
Если ты выходишь с мыслью «я кавказец, сейчас всех побью» – ты проиграешь почти наверняка
— Расскажите о тхэквондо в нашем дагестанском варианте. Там же три составляющие – «нога», «кулак» и «путь». Мне кажется, что в Корее третьему пункту уделяют не меньше внимания, чем первым двум. Как вас учат? Кто-то уделяет внимание духовному?
— Нет, к сожалению, хотя тхэквондо – это действительно «путь руки и ноги». К примеру, такая важная вещь как «пумсе» у нас вообще не распространена. Это такие показательные выступления вне боя. Пумсе 1, пумсе 2 – все сложнее и сложнее движения. А для нас это абсолютно боевой вид спорта. Иди работай! – все. Никто не объяснял нам, как появился тот или иной удар, какие мышцы задействовать.
У нас в прошлом году были сборы в Корее, и когда я увидела, как они там работают, я была поражена. Их спокойствию и выдержке. И они очень красиво при этом двигались. Мы спарринговали с местными спортсменами, и их тренер нам сказал: вы молодцы, но у вас не поставлена база.
Это правда, нам в детстве базу не ставили. Можешь ударить – хорошо, попал – нормально. Я после тех сборов очень выросла, просто наблюдала, как легко и спокойно двигаются кореянки. Как будто они подчинили себе все эмоции.
— А как же эмоциональность кавказская? А «путь руки и ноги» – это еще и про голову, не только про руки и ноги.
— Пока ты совсем маленький, и когда ты юниор – тактики нет вообще никакой. Вот ты умеешь драться – и дерись! Но потом ты все-таки понимаешь, что голова должна работать даже быстрее, чем ноги. Если ты выходишь с мыслью «я кавказец, сейчас всех побью» – ты проиграешь почти наверняка. Идеально – выходить к противнику с холодной головой, думая не о том, что побьешь врага, а о том, как ты его обыграешь. Характер должен включаться, если бой затягивается и тебе уже надо выиграть принципиально. Хорошо когда то и другое дополняет друг друга.
— А для вас лично как это работает?
Я дерусь давно, и у меня есть такая особенность – если мне все равно, какой будет результат моего выступления – я, как правило, побеждаю. Я говорю себе: «Нина, без разницы, какой будет результат. Главное – подраться правильно!». Но при этом я мечтаю об Олимпийских играх, и даже когда я просто смотрю их по телевизору – сгораю от волнения. Мне надо учиться сдерживаться.
Конечно, я над этим работаю. Я в детстве настолько не любила бои, что всегда плакала перед соревнованиями, вот прямо до рвоты. Боялась, что меня побьют и от страха побеждала. Сейчас уже не плачу, конечно, но бывает, что переживаю очень сильно.
— Вам двадцать лет, и большую часть жизни вы деретесь профессионально. Это же, наверное, больно?
— В бою, когда адреналин, ты не всегда чувствуешь боль. Но даже если вот тебе пробили дыхалку – надо сделать вид, что вообще не болит, притвориться, что ты не заметила этот удар. Резко встать, чтобы соперница не поняла, что она тебя пробила. Иначе – все, и тебя просто добьют. Нельзя показывать, что тебе больно.
Я часто подворачиваю ноги и на следующий день я не могу ходить. Связки болят, да все тело ноет. С кровати встать невозможно. Но если ты выиграла эти соревнования, то и боль становится приятной. Приятная боль после победы – ее любят все спортсмены.
— Ваша бронза в Сараево – вы ее как воспринимаете? Как победу или все-таки ожидали большего?
— В Сараево мне было эмоционально тяжело. Во-первых, мне 20 лет, это мой последний год «по молодежке». И я решила для себя, что мне надо обязательно выиграть бой. Я, как говорится, возложила на себя всю ответственность. И, считайте, дралась не только со своей соперницей, но и в своей голове выстраивала бой. И пропустила парочку важных ударов, это стало понятно, когда мы позже разбирали бой. Я могла сделать больше. Но у меня была цель – войти в тройку, и у меня это получилось.
Зато после чемпионата проходил рейтинговый турнир, на котором я стала лучшей. Но я реально не чувствовала никаких эмоций. Просто выходила и думала – сейчас я поработаю, а потом отдохну. Но я быстро поняла, что эти спортсменки слабее, я им ни за что не проиграю.
Парень! Да он сегодня есть, а завтра нет. Это ваша жизнь, девочки, вы должны делать то, что считаете нужным
— А вы обычно понимаете, что соперник сильнее – слабее? Как это происходит?
— Обычно мне достаточно одного удара соперника, чтобы это понять, насколько она хороша и какой она конкурент. Потому что надо сразу менять технику, если человек напротив тебя сильнее, ты становишься более собранной и осторожной.
— Нина, есть ли жизнь вне татами?
Вне спорта у меня не очень интересная жизнь. У меня даже фотографии только спортивные, в костюме Я учусь в смоленском училище олимпийского резерва, там есть специальная программа для тхэквондистов. Люблю рисовать, ну я кубачинка, мы все это любим, это в крови у нас. Но меня это здорово успокаивает. Люблю просто сидеть дома и делать домашнюю работу.
— То есть если завтра вы выйдете замуж, и муж будет против спорта – это ничего, вы к этому готовы?
— Ну нет. Семья – это важно, но никто не может мне запретить заниматься тем, что я люблю. Первое условие к будущему мужу – я не брошу спорт. Меня ужасно возмущает, когда мужчина начинает диктовать – то делай, это не делай. И когда девочки говорят – ой, мне парень запрещает. Парень! Да он сегодня есть, а завтра нет. Это ваша жизнь, девочки, вы должны делать то, что считаете нужным.
— А вот через десять лет Нина выигрывает олимпиаду, что она хочет делать?
— Я бы хотела быть тренером сборной Дагестана. И мне хотелось бы, чтобы девочки говорили: «Я хочу быть как Нина Урганаева. Она смогла, и я смогу».
Зарема Алиева
Фото на обложке: Евгений Костин, «Молодежь Дагестана»
DAPTAR 