Они не сговаривались, даже не знали друг друга, у них не было лидера, приходили либо в одиночку, либо с подругой или родственницей. Даптар расспросил пятерых участниц митинга против мобилизации о том, почему они вышли на акцию, готовы ли повторить и на что надеются.

В Махачкале сейчас много говорят о войне. Голоса женщин слышнее – мамы, жены, сестры, подруги, дочери переживают за своих мужчин. Обсуждают события в транспорте и на рынке, в школьных чатах и ресторанах. Сейчас война коснулась или может коснуться практически каждого. Корреспондентка Даптара записала разговоры женщин: она слушала их везде – на улице, в кофейнях, в общественном транспорте, в госучреждениях и т.д.

Движение в поддержку жертв домашнего насилия «Марем» подготовило вторую серию анимационного док-сериала «Символ свободы». Сам проект – это обычные вещи или действия, которые позволили девушкам и женщинам из республик Северного Кавказа, вынужденным бежать от своих семей, впервые почувствовать, что они свободны.

На Северном Кавказе с 2003 года работает филиал «Команды против пыток» (КПП). Сотрудники правозащитной организации рассматривают жалобы на истязания со стороны силовиков, защищают интересы пострадавших в суде, помогают получить компенсацию. Адвокат КПП Наталья Добронравова из Нижнего Новгорода рассказала Даптару о том, как ее принимают в Чечне.

Сибирячка Елена Барзукаева живет в Дагестане уже 25 лет. Приехала после смерти мужа-чеченца. Младший сын Елены Ислам уже три года находится под арестом по обвинению в терроризме и нападении на силовиков. Мать убеждена, что он оговорил себя под пытками. Елена рассказала «Даптару», как добивается правды, кто и почему ей угрожает и откуда брать силы на спасение сына, если ты тяжело больна.

Жительница Махачкалы Гульнара Багаудинова почти восемь лет пытается добиться справедливого расследования гибели сына Вали, который, по версии следствия, напал с оружием на сотрудников ППС и те его застрелили ответным огнем. Гульнара уверена: полицейские задержали Вали по подозрению в экстремизме из-за ношения бороды, до смерти избили, а потом инсценировали нападение.

На прошлой неделе в Национальной научной библиотеке Северной Осетии состоялось большое мероприятие – межконфессиональная конференция «Роль матери-женщины в формировании гражданской идентичности молодежи». Агунда Бекоева, основательница осетинского движения против домашнего насилия «Сестры», побывала там и поделилась с Даптаром своими наблюдениями.

…С конца февраля все привычные удовольствия мертвы. Я перестала включать любимое радио – меня корежит от радостных голосов ведущих, от рубрики «Пиотровский на удаленке», от всего. Чтение утратило смысл впервые с 1976 года: в тот год я научилась читать. Скролишь новости – горят города, бегут люди, а ребенок потерял на войне дом, родителей и руку… А ты что? Спокойно откладываешь телефон и идешь читать Достоевского? Театры-кино-путешествия-шоппинг? У всего появился металлический привкус крови.

Мадина всю жизнь живет в Грозном. Ей было десять лет, когда началась первая чеченская война. По ее словам, в первый день вторжения России в Украину она вспомнила все и начала истерично плакать. «Впала снова в депрессию, из которой еле-еле выбиралась в последние годы. Человек, который это пережил, – только он поймет». Даптар записал ее историю.