«Много лет мне не хватало решимости, чтобы разорвать все и уйти. Я уходила и возвращалась после извинений, обещаний исправиться и перестать издеваться над нами. Через пару дней все начиналось по новой, а муж с усмешкой произносил: ‘Поверила? Вернулась? Ну и дура’», – вспоминает Джамиля из Махачкалы. Ей 52 года, и она до сих пор пытается понять, почему у нее так подавлена способность к сопротивлению.
«С самого детства я отказывалась мириться с тем, что мой пол, то, что я девочка, делает меня недочеловеком», – говорит Дана. Ей 24 года, она родилась и выросла в Дагестане и, не сумев перебороть систему, державшую ее в клетке, вынуждена была бежать и из семьи, и из страны.
Дагестанка Мадина рассказывает, что не было такого, что что-то случилось и она ушла в феминизм. Все было постепенно. «Ведь я просто не помню счастливых семей – ни у моей старшей сестры, ни у дяди, ни у тети. У меня было ощущение, что мама всю жизнь о папе заботится, а он относится к этому как к должному», – говорит собеседница Даптара.
О том, каково вдруг понять, что ты человек второго сорта и о нежелании мириться с этим рассказывает Хадижа. Ей 50 лет, она родилась и живет в Махачкале и очень хорошо знает дагестанские реалии, где девочка всегда неправа, а мужчина не должен мыть посуду и выносить мусор.
24-летняя студентка из Дагестана Фатима не может припомнить какого-то конкретного момента, с которого бы она начала осознавать себя феминисткой. «Я думаю, это и хорошо: так и должно быть, когда ты приходишь к определенным взглядам постепенно, рефлексируя и анализируя происходящее в твоей жизни и окружающем мире», – говорит она.
К админкам паблика «Феминизм. Кавказ» приходят попросить совета или просто пожаловаться, как трудно с давящими родителями, хочется жить, а «законы гор» и «традиции» лишают права выбора, что выдают замуж за нелюбимого или наоборот, не отдают за того, кого сама выбрала, потому что он другой национальности. Там выслушают, поддержат, а может, и помогут. Даптар поговорил с Наилей, одной из админок, как быть командой и не рассориться, почему черно-белое мышление – это нехорошо и что понимается под свободой.
«Не стать феминисткой я просто не могла», – говорит Лина, рассказывая свою историю. Ей 35 лет, она из Чечни. И она не понимает, почему знакомые соплеменницы не разделяют ее взгляды.
Амина родилась в Чечне, ей сейчас 36 лет. Живет и работает она не на Кавказе. По ее словам, свобода ей досталась благодаря отцу. Амина уверена, что патриархат должен умереть – потому что он мешает мужчинам не меньше, чем женщинам.
«Я увидела, как в нас, в женщинах, пытаются подавить нашу силу. Как пытаются сломать, сделать слабыми и как мы сами уже поверили в это», – делится 23-летняя Камилла, героиня рубрики о кавказских феминистках.
«Как всякий думающий человек, я стараюсь избегать навешивания ярлыков. В том числе и на себя саму. Кто знает, что будет через год? Но я знаю, кто я сейчас». Это чуть ли не первый случай, когда редакция больше заботится о безопасности своей героини, чем она сама.
DAPTAR 