— Фатима, ноооги!!! Ноги Фатииииииииима, ноги не выключай!!!

Сиплый бас тренера Марата Курбанова перекрывает и звук ударов по боксерской груше, и трек репера Эрла Симмонса, что звучит из динамиков.

Сейчас у Марата занятия с девушками из женской сборной Дагестана по боксу. Для нас это ого-го! и ломка шаблонов, чтоб в республике, которая с каждым годом делается все консервативнее, девушки шли в бокс – а он пожимает плечами.

— Что Дагестан? Ну, что Дагестан? Куча девочек приходят в зал, записываются и тренируются, – говорит Марат.

Семнадцать и один

Боксерский зал «Молот» находится, как говорят в Махачкале, «на Редухе», то есть, в Редукторном поселке. Лет 20–25  назад это была окраина, место гиблое, ненадежное. Узкая полоска земли между Каспием и озером Ак-Гель. Объявления о поисках квартиры обязательно заканчивались фразой «Сепараторный и Редукторный не предлагать!». Теперь все изменилось, это уже не край географии. А теперь, как шутят девушки, тут практически центр мира.

Девушек в команде 17. Экипировка их мало чем отличается от мужской, разве что под широкими шортами – лосины, а под футболками – кофты с длинными рукавами. Каждая занимается по индивидуальной программе, любое движение вперед фиксируется и закрепляется. Каждый нюанс записывается в дневник.

С тех пор, как бокс стал олимпийским видом спорта, популярность его растет, и не только среди мужчин. Та же Зенфира Магомедалиева, ставшая призером последней Олимпиады, вдохновила многих.

— У меня тут никогда не было этого мужского мира, мужского зала, у меня был бокс, – говорит Марат.

Он совсем не церемонится и произносит резкие, даже обидные слова, которые напрочь перечеркивают все, что мы привыкли слышать в рамках «новой этики».

– Тут нечего делать тем, кто пришел «для себя», – добавляет собеседник. – Физкультура, красота это не ко мне, это в фитнес-залы. Там красивые тренеры, там матом не ругаются, там все хорошо, там тебя будут хвалить. Здесь зал бокса. А в зале бокса ты никому не нужен, и свое место под солнцем ты должен заслужить. Если ты пришел и весь такой красивый, тебя просто бьют. Пока ты не убедишь тренера, что что-то в тебе есть агрессивное, умное, стратегическое, какое-то там нестандартное – тренер к тебе не подойдет. Тренер тебе порекомендует перестать себя мучать и поскорее идти домой. Тренер скажет, что ты обычный кусок говна, и ничего из тебя не получится. Он тебе посоветует учиться хорошо в школе, становиться каким-нибудь ученым, Нобелевским лауреатом, и еще кем-нибудь. Бокс, это такая штука, это не для всех.

Девчонки подтверждают, через этот жесткий «процесс отговаривания» прошла каждая из 17-ти.  И все-таки они остались в зале. У каждой – своя спортивная история.

Зачем тебе это надо?

Марат ненадолго отвлекается от своей тренерской работы, – «Ты спрашиваешь про мотивацию?» – и с видимым удовольствием начинает вещать. Спорить с тренером по боксу в его же зале как-то неуютно. Даже, когда хочется закричать «Курбанов, ты сексист, человеконенавистник и еще ущемлятель всех прав!». Тем более, это бесполезно. Ухмыльнется и скажет – да, все так. И продолжит говорить.

Есть, по Курбанову, разные мотивации. Одна в корне неправильная. Это когда в зал идут, «чтобы не обижали», «чтобы быть сильнее и т.д.»,

— В каждом фитнес-клубе в Махачкале куча таких мальчиков с бородками и маникюром, – язвит Марат. – Они тоже качаются, чтобы выглядеть страшненькими, чтобы их не обижали, чтобы к ним не лезли. А еще есть такие люди, которым нравится выходить на ринг. Моя задача – найти и притащить их в зал. Все.

Патиму Айшалову тащить не пришлось. Сама явилась и отказалась уходить. Тогда Курбанов считал, что Патима скорее исключение из правила. И вряд ли видел себя тренером девчачьей команды. Но в какой-то момент все изменилось.

Но пока о Патиме. Боксом она занимается с 20 лет, вошла в сборную РФ, «а еще у меня третье место, бронза на кубке, серебро на международном турнире; и это не считая наших региональных соревнований-чемпионата СКФО».

«Когда первый раз пошла в зал, мама пожала плечами – нечем заняться тебе что ли, лишь бы дома не сидеть? – Патима улыбается, вспоминая. – Но, когда я за семь месяцев выполнила мастера спорта, для меня это было круто. И мама больше не спорила. Кроме бокса ничем не занимаюсь. Моя работа это бокс. Я боксерка, это моя профессия. Даю достижения, обеспечиваю себе хлеб с маслом, не даю достижения – значит, плохо работаю. Я за восемь лет занятием спортом полностью жизнь построила так, чтобы мне ничего не мешало».

Если Патима родилась и всегда жила в городе, где спортзалы в шаговой доступности, то Зиярат, ее подруге по команде, было сложнее в разы. От ее села до зала – три километра. Три километра пешком до тренировки, три после нее, а дома – разгневанный папа.

Зиярат, улыбчивая, очень живая, с блестящими черными глазами смеется: «Если честно, я убегала на тренировки. Мама никогда не была против, а вот отец сильно ругался. Пока спит папа, я убегала. В итоге родители увидели, что я не отстаю и иду к своей цели, не стали мне мешать. А мне пришлось переехать в город, чтобы свободно, полноценно тренироваться».

Ислам, бокс, девушка

Алина кажется очень хрупкой, беззащитной и голос у нее тихий, спокойный такой. Шлем Алина надевает поверх хиджаба. Ни от своей религии, ни от бокса, который тоже стал «своим», отказываться она не готова, хотя признает, что есть тут некое внутреннее противоречие.

«Бить по лицу в исламе, конечно, запрещено, я все это осознаю, – признается Алина. – Но для меня бокс – это воплощение мечты детства. В спорт я пришла поздно, в 27 лет. И получаю от боя колоссальное удовольствие, понимаете?»  

Патиме кажется, что подруге нужна помощь, и она подходит поближе.

«Это изначально моя ученица, – сразу обозначает Патима, давая понять, что есть, кому за Алину постоять. – Мы все тут под началом Марата Ширваниевича, но я тренирую с 2015 года. Много видела техничных, целеустремленных, но такой потенциал и характер, честно сказать, в первый раз вижу. Чтоб вы понимали, эта девочка занимается с сентября, первые месяцы это была просто физкультура. Плотно, профессионально она занимается месяца два. Я почему говорю, я понимаю, что она стесняется, но вы не думайте, у нее характер и потенциал – даже многие мужчины не имеют такого, я это вижу».

Алина ежится, отводит взгляд, а потом и вовсе уходит, похвала ее смущает. Она начинает отрабатывать удары и вот тут уже ни присутствие посторонних, ни нацеленный на нее объектив нашего фотографа ей не мешают. Она сосредоточена и упорна.

Марат провожает ее глазами и заговаривает о том, что сейчас времени у пап и мам на детей нет, и они записывают их в спортзал, будто надеются, что тренер восполнит отсутствие родителей в жизни ребенка и «это стопудово лучше, чем, если он будет по подъездам отираться». А потом вдруг заговаривает о собственных дочках: «Мои приходят в зал разве что кофе попить. У меня неспортивные дети. Я был не против. Но они не захотели».

О боях, азарте и деньгах

«Я гений! Так и пиши!» – хохочет Марат. С ним говорить сложно, он ведет беседу, как поединок, стараясь сбить с толку, говорит порой дичайшие какие-то слова, провоцируя на возмущение, а потом отшучивается, уходит от прямой схватки, заставляя собеседника чувствовать себя полным дураком.

Но вот почему он гений, рассказывает охотно. Говорит, женский бокс в Дагестане был, был и тренер Алексей Шахсинов, который воспитал «дающих результат» Зенфиру Магомедалиеву и Саадат Далгатову. У него была группа в 8-й школе, где тренировались и мальчики, и девочки. Но девушки постарше не хотели ходить в залы и тренироваться рядом с мужчинами. Когда два года назад в «Молот» пришла тренироваться Патима, Курбанов решил, что она, скорее, исключение из правила. Но Федерация бокса РД сказала ему – давай, Курбанов! И он дал. «Моя заслуга, – говорит Марат, – в создании отдельной женской группы и внушении остальным тренерам, что это не совсем трындец».

— Давай теперь про деньги

— А что с ними? – радостно вскидывается Марат.

— Объясни, девочки тренируются бесплатно?

— В группе у Патильды (так Курбанов называет Патиму Айшалову – при.ред.) платят, да, там, кстати, уже 20 человек у нее прыгают. Но когда мы понимаем, что человек начинает расти как спортсмен, то переводим его в основной состав, то есть, ко мне. И тут уже бесплатно.

Но в Дагестане столько боксеров уже заявивших себя на серьезном уровне, это и юниоры, и взрослая команда. Их выезды на соревнования  надо оплачивать. Кто при таком раскладе станет  вкладываться в девочек, которые только выходят на большой ринг?

До недавнего времени на спортивной форме девочек была реклама сети клиник, владелец спонсировал команду. Но с ним случилось несчастье, и теперь помощь прекратилась.

«Как правило, я пытаюсь найти спортсменам личного спонсора, – объясняет Курбанов. – Что мы можем дать взамен? Ну, это реклама в зале, стены, рисунки, картинки. Проходимость у нас порядка пятисот человек в неделю – это много. Кроме того, у нас довольно раскрученный инстаграм «Молота», и само собой, реклама на экипировке спортсменов

Тренировка заканчивается, девушки переодеваются, собирают вещи и выходят маленькими группками. Курбанов хмыкает, вряд ли два года назад он видел себя тренером девчачьей команды, но получилось, как получилось.

«Поверь, я этих девочек не заставляю заниматься боксом, – говорит Марат. – Я вообще считаю, что задача нормального тренера по боксу, это отговорить от бокса. Если не получилось отговорить, только тогда можно работать».

Пока материал готовился к публикации стали известны результаты недавних соревнований в Ставрополе. Дагестанские девушки взяли серебро в командном зачете. В копилке женской сборной четыре золотые, семь серебряных и две бронзовые медали первенства СКФО. Итог: дагестанские боксерки получили одиннадцать путевок на чемпионат и первенство России.

П. Муртузалиева