Плохо живу в режиме «традиционных ценностей»

Скоро праздники – может, не станем о бедах и тревогах, а? Сделаем перерывчик, поговорим о чем-нибудь хорошем. Ну, например, расспросим женщин насчет радости. Есть же у наших кавказских женщин свои радости? Так мы думали. И никто из нас не предполагал, что такие тексты окажутся болезненнее и острее, чем те, что задумывались как «проблемные»…

Когда читаешь «брат меня баловал, однажды котенка подарил», то с головой окунаешься в мир, где «счастьем» называют неделю без побоев или долгую командировку мужа. Или даже болезнь, которая дала возможность поваляться на больничной койке, просыпаться поздно, говорить с людьми, которых ты никогда больше не увидишь и потому говорить откровенно или просто смотреть в другое окно, за которым другие пейзажи. Потому мы начали публикацию монологов кавказских женщин о радости.

Алие – 35, живет она в одной из республик Северного Кавказа. Она в разводе. Ей чуть-чуть за 30. По ее словам, люди на Кавказе до последнего будут сражаться за сохранение картинки «у меня все прекрасно», что их жизнь, яркая и насыщенная. Главное – не поддаваться подобному. И Алия с этим вполне справляется.

— Конечно, здоровье и тепло – это такая основа. А что еще делает моим детям добрую маму? Ну, чего сразу маму: когда ты одна с детьми, то, что бы там ни говорили, ты в первую очередь все-таки мама, и в последнюю – тоже. А все остальное мерцает где-то между. Потому что если мамы не будет, то никому дети особо не нужны.

Родителей у меня нет, братьев тоже, а у замужней сестры своя жизнь, мы мало общаемся. Эти мысли не добавляют расслабленности, конечно, поэтому самая большая радость – это когда день прошел – и слава богу. Мирно легли спать, ничего страшного за день не произошло, и я могу поболтать с детьми перед сном без холодного кола тревоги в голове. Это бывает нечасто, поэтому я очень ценю такие вечера.

Если получилось выкроить свободное время, а в кошельке при этом имеются деньги, тогда можно отправиться погулять всем вместе куда-нибудь в парк или кафешку. Ну, а если младший не завалился при этом в истерику – это просто замечательно.

Раньше приходилось спасаться бегством и прятаться дома, потому что только дома появляется возможность на время выдохнуть и побыть одной без риска сорваться. Сейчас стало легко, а раньше обязательно кто-то считал своим долгом сообщить, как избаловали нынче детей. А мне не хотелось рассказывать обо всех диагнозах своего ребенка, и почему он такой, поэтому я притворялась глухой, чтобы не треснуть чем-нибудь по башке очередного умника. В общем, сейчас всего этого почти нет, сын почти как все дети, и я очень рада. Мы молодцы, мы справились.

Для меня, как и для всех тех, у кого в голове постоянно работающий калькулятор и красным мигает «вы превысили лимит», выскочить, наконец, за лимиты и увидеть зеленый свет – бесценно

А еще можно спать по ночам! Раньше, еще в детстве – скандалил отец, и это могло длиться до утра, потом замужество: там уже муж ждал ласки перед сном, а приходил домой он поздно, и очень обижался, если оставался «без сладкого».

Потом сложная беременность и ребенок с диагнозом: он не спал нормально несколько лет, и все это время мы с ним были оба как невменяемые. В общем, впервые за 25 что ли лет я могу спать, наконец. Этому пока тоже приходится учиться заново, конечно, но я молодец.

А что я делаю сама по себе, не как мать, а как свой собственный человек? Дайте-ка я вспомню, тут точно было такое. Бывает, я вспоминаю холостяцкие времена, когда мне было совсем не лень «что-нибудь замутить». Поехать кататься на лошади на городской ипподром, например, или устроить съемки с гримом и прочим. Я делала это тайком, быстро, потому что родители меня никуда не выпускали, кроме учебы, и от таких простых занятий адреналином раскрашивалось все очень ярко. Или пока родители не дрались, в тихие времена можно было «хорошо пожить»: что-то рисовать или работать с фото у себя в комнате, читать. Примерно так я определяю «пожить для себя» и сейчас. Это очень питает.

Но чаще мне пока лень. Когда миллион мелких хлопот, почему-то не очень получается творить, и предпочитаешь тупить в синий экран. Это, к счастью, не всегда. Тогда я ловлю момент и затеваю какую-нибудь «фреску» или перепланировку. Я люблю делать ремонт: оживлять старые вещи или стены.

А кататься – пока только на машине в качестве пассажира куда-нибудь в горы. Это близко, доступно и не сильно напрягает попутчика. Ведь с малышом, тем более «особенным», не всем охота в дальнюю дорогу, а в одиночку – боязно: у меня свой диагноз, и внезапно отключиться с малолетними детьми в чужих краях – так себе идея. Когда я была холостяк, я выезжала на фатализме и пофигизме, но сейчас я не могу себе такое позволить. В общем, «нужно учиться комфортно устраиваться в доступных обстоятельствах». Но я стараюсь делать их еще доступнее, конечно.

Благо, еще одна моя радость – это работа. Меня можно называть «фрилансером», поэтому я с одной стороны никогда не хожу на работу, а с другой стороны работаю всегда. И это прекрасно. Я люблю свою работу. Во-первых, раньше мне «по семейным соображениям» не давали работать, и для меня это «всамделишные дела», а это очень интересно, и дело мною любимое. Во-вторых, я успокаиваюсь, когда вся в работе. Вот получаю задание – и мне сразу комфортно делается, тревога на время глохнет. Так что, работа – это большая радость.

И потом, это ведь деньги. Отец детей, конечно, кормит-одевает. Но что-то большее – это надо «попросить и обосновать», ведь «деньги счет любят». И когда есть возможность побаловать мелких какими-нибудь излишествами – «не самой нужной» шмоткой или просто исполнить их каприз – это особая радость. И самой ощущать, что «я могу!» – тоже. Для меня, как и для всех тех, у кого в голове постоянно работающий калькулятор и красным мигает «вы превысили лимит», выскочить, наконец, за лимиты и увидеть зеленый свет – бесценно.

Как я отдыхаю? Если честно, то довольно примитивно: включаю музыку и лежу. А может, сижу, смотрю научные видосики про устройство вселенной или кино какое-нибудь. И «традиционные кавказские радости» мне близки: вкусная еда – святое. Тем более, из досуговых мест кафешки тут лидируют. Так и живем: «работаем, работаем, а по вечерам мы едим». Все как у всех. Разве что в уединении.

Люди в этой истории до сих пор не появились не потому, что я забыла о них рассказать. Они действительно редко появляются. Не то, чтоб я такой нелюдимый человек, наоборот – «в прошлой жизни» у меня были довольно однозначно описывающие мой имидж прозвища: «Джим Кэрри» или «капитан Джек Воробей». Да и сейчас самая частая характеристика в мой адрес – «человек, у которого не бывает плохого настроения».

Просто так вышло. Все повзрослели, у одних – своя семья и там уместнее дружбы «семейными парами», у других… Другие, как я. Одинокие мамки, у которых всегда нет времени ни на что, кроме детей. Так и переговариваемся – через окошечко мобильников.

стараюсь отмечать «специальной галочкой» в голове каждую приятную мелочь, встряхиваю себя и говорю: смотри, вот – красивое, вот – приятное, это – вкусно, так – хорошо. Это важно

Тут еще эти дурацкие стереотипы, когда в гости друг к другу ходить – это «лишние хлопоты». Кто-то стесняется не слишком гламурной картинки своего «быта» и не готов впускать посторонних. Кто-то не может позволить себе выкроить пару сотен, чтобы «достойно принять гостя». А для «я заскочу на часик поболтать, ничего не готовь, даже не думай!» нужна особая степень близости.

А еще это уязвимость.

У нас до последнего будут сражаться за сохранение картинки «у меня все прекрасно».  До последнего будут создавать видимость, что их жизнь, яркая и насыщенная, просто течет она не с вами, с кем-то там другим, вы их не знаете.

Пусть ради этого придется скрываться ото всех. Чтобы никто не спалил реальное положение вещей. Так жила и моя мама. Так живу я. И многие мои знакомые в похожих обстоятельствах. Но, как говорила моя мама, «прекрасно, если ты можешь держать лицо: значит, все не так уж плохо, и будет еще лучше».

Но я не следую маминым заветам, и регулярно роняю лицо в соцсетях, например, потому что побыть живой мне тоже хочется. Потому что моя мама хоть и добилась карьерных высот и положения в обществе, но про живую искру в себе и про счастье – забыла. Я не допущу этой ошибки.

Я стараюсь отмечать «специальной галочкой» в голове каждую приятную мелочь, встряхиваю себя и говорю: смотри, вот – красивое, вот – приятное, это – вкусно, так – хорошо. Это важно. Это очень помогает: остановиться и заметить что-то хорошее.

Нет, конечно, не все так «превозмогая», а то может сложиться такое впечатление, наверное. У меня есть подруга, которая без семьи и детей, и, видимо, это и дает ей возможность выбираться ко мне, иногда развлечь все мое семейство.

Но я помню, что «дети – это обуза» (с), тем более для чайлдфри, и стараюсь не злоупотреблять. Не лезу в их холостые тусовки. Но эти встречи подзаряжают надолго.

Есть еще одна подруга, но мы редко с ней видимся: у нее большая семья, и муж не одобряет «эти хождения». Поэтому мы большей частью в сети. Общение с ней очень теплое и интеллектуально насыщенное. Приятели, знакомые. Но все же взрослые семейные люди, у всех свои дела и заботы. Иногда думаю, что, наверное, поэтому у нас держатся даже за умирающий брак из последних сил: так ты в кругу родни, по крайней мере.

Но тут, конечно, еще и мой характер: я плохо живу в режиме «традиционных ценностей», не потому что такая уникальная, просто мы очень быстро начинаем уставать. Они – от моих непонятных тем, я – от этих расспросов, когда снова замуж, и реплик по типу «с такой прической ни один мужчина на тебя не посмотрит».

С мужчинами я пробовала заводить приятельские отношения, но каждый раз начинались разговоры на тему «что разведенной женщине нужно». И я сводила эти дружбы на нет. Остались только геи и совсем молодые парни, но это не дружба, конечно, так, приятельство. В гости или совместные поездки – нет.

Я уже сама не могу понять, это мне самой не надо или я опасаюсь попасться на глаза бывшему мужу и навлечь проблемы. Или по привычке, когда отец грозился выкинуть с балкона, если увидит с кем-то рядом мужского пола. Не знаю. Да не очень-то и хотелось.

Люблю видеться с сестрой. Хотя встречи стали редкими… Говорит, дела. Надеюсь, и правда в этом причина, а не в том, что мы перестали совпадать «социальными кругами». Я и так всю жизнь была «позор семьи» с моим нежеланием жить как принято, а тут и вовсе. Но я не обижаюсь. И таким редким встречам очень рада.

В общем, живу я пока довольно замкнуто. Но я умею занять себя в этом затяжном локдауне. И теперь, снисходительно стряхивая пепел, вещаю: «Этот ваш ковид… Мы на самоизоляции вот уже сколько лет, и ничо!»

Иногда мне кажется, что если бы меня отправили на Марс, я бы даже не заметила время полета. Есть музыка, интернет и красивые виды на большом экране? Что ж, из этого можно слепить маленькие радости для себя! Мой интеллект, немного технических средств – и я соберу свою маленькую вселенную.

У меня всегда стоит перед глазами «другая жизнь, которая могла бы быть». Но я не грущу о ней

Но, конечно, любимая радость – это дорога. Всегда немного огорчаюсь, когда доезжаю до пункта назначения, я бы ехала и ехала еще. Мне с детства хотелось куда-нибудь за горизонт. Можно даже в космос. Ну, или хотя бы на самолете летать туда-сюда.

Я даже хотела в бортпроводницы сунуться, но, понятное дело, по здоровью не прошла бы. Да и вообще.

В свое время родители не пустили меня в Англию по обмену, а чуть позже я помышляла сбежать в Канаду по еще какой-то студенческой программе, но пожалела маму: отец бы выпил ей всю кровь за это.

У меня всегда стоит перед глазами «другая жизнь, которая могла бы быть». Но я не грущу о ней, она меня питает в этой что ли. Я понимаю, что не выжила бы там: ведь к этому времени была уже изуродована домашним воспитанием и не знала элементарных житейских вещей. Я начала им учиться только вот сейчас, пожалуй.

Зато я прекрасно фантазирую. Мысленно я живу всегда где-то не здесь. Я люблю, когда мне удается «создавать миры». Я совсем не прагматик и засыхаю, когда приходится жить только бытом. Очень радуюсь, когда могу позволить себе «эти глупости». Они меня питают, и я себе не отказываю в этом удовольствии.

Меня часто упрекают. Причем из противоположных лагерей. Одни считают,  что я мечтаю о всякой ерунде и слишком часто произношу «дети будут маленькими только один раз». Что должна была бы биться и выгрызать «причитающееся» (господи, но я совсем не боец, и дело не в том, что меня просто «недостаточно прижало»!). Что это и есть жизнь. А другим кажется, что я слишком много думаю о проблемах, а могла бы расслабиться и получать удовольствие, и «ты сама себя загоняешь в угол», и все такое. Я раньше ощущала себя виноватой и перед теми, и перед другими.

Теперь – оммм! – никто из вас не был мной. И не вам меня судить.

Ах, да, кстати: еще одна моя радость – ходить на психотерапию. Удовольствие, конечно, не на каждый день, а такое «это на Новый год», но очень важно, когда тебя периодически слушает принимающий взрослый человек. Человек, который не стучит по голове и не говорит, как надо и как не надо. Не говорит «самадуравиновата», а его «уважай себя» звучит не как упрек и фиксация твоего неуважения, а как дружеское подбадривающее «я тут, я с тобой».

От этого ты сама как-то начинаешь соображать, что надо, как надо, и что у тебя есть силы создавать себе новые радости.

Записала Асият Нурланова